Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [152]
Демократическое правительство Германии отказалось вновь пойти путем обесценивания марки, как это сделала Великобритания в 1931 г. со своей собственной валютой. Этот отказ был, возможно, результатом не столько экономических причин, сколько психологических. Террор, рожденный инфляцией 1923 г., еще не был забыт. Существовали даже политические группы, процветавшие на инфляции и боровшиеся за ревальвацию. Правительство попыталось остановить утечку валюты, ужесточив законодательство о контроле за иностранной валютой.[718] Теперь требовалось разрешение на оплату импорта, иностранных услуг, амортизации и процента по внешним долгам.
Новое валютное законодательство, конечно же, касалось и внешней торговли. Органы, контролирующие валюту, уже имели полномочия контролировать поток импорта, а таким образом и распределение сырья.
Это была ситуация, когда национал-социализм пришел к власти. Проблема репараций исчезла, но дефицит в главных платежах был все еще тяжелым. Ему еще могли противостоять излишки экспорта Германии приблизительно в 1 000 000 000 марок, но было сомнительно, будут ли эти излишки экспорта сохранены. Девальвация марки национал-социализмом исключалась еще в большей степени, так как национал-социалистическая пропаганда жила в течение многих лет обвинением демократических партий как ответственных за инфляцию 1923 года. Новый режим начался с моратория на перечисление платежей, за которым последовал полный мораторий в 1934 г. Немецкие должники должны были выплатить свои международные обязательства в обменную канцелярию по внешним долгам, которая по своему усмотрению могла уже делать платежи иностранным кредиторам. Только Reichsbank и обязательства, являвшиеся результатом приостанавливающих выплаты соглашений, были исключением, хотя определенные уступки время от времени оказывались той или другой стране-кредитору. В то же самое время контроль за иностранной валютой был передан специальному учреждению до тех пор, пока 24 сентября 1934 г. новый план Шахта не вошел в действие, и манипуляции иностранной валютой не стали полностью функцией внешней торговли. Наблюдательные советы, а позже Reichssiellen контролировали поток импорта. Была создана клиринговая канцелярия, многие обязательства были отменены. Посредством ловкой манипуляции акциями и облигациями приостановленные долги были в значительной степени сокращены (до 4 100 000 000 марок в феврале 1933 г.), в то время как последующие приостанавливающие выплаты соглашения и законодательство о валюте ужесточили контроль и закрыли существующие утечки.
Контроль за иностранной валютой из средства поддержки довольно шаткой немецкой валюты превратился в мощный механизм управления внешней торговлей и, как следствие, порабощения зарубежных стран. Учреждения, контролирующие валюту, и Reichstellen могли по желанию как остановить любой импорт из любой страны, так и снизить его. Закон о защите экспорта немецких товаров от 22 сентября 1933 г. сделал возможным установление импортных квот, квот, регулярно определяемых в зависимости от режима, предоставляемого немецкому экспорту.
За очень короткое время двусторонние торговые соглашения стали правилом. Цены на экспорт и на импорт часто определялись произвольно.[719] Цены за продовольствие, которое импортировалось, особенно цены, выплачиваемые балканским крестьянам, были, конечно, высокими с точки зрения местной валюты, но целью, конечно же полностью пропагандистской, было стремление Германии заручиться поддержкой крестьянских масс. Власть, которую контроль за валютой и импортом давал Германии над почти всеми экспортирующими свои товары европейскими странами, усиливалась клиринговыми соглашениями и договорами о бартере.
Сущность клиринговых соглашений, вскоре ставших условием, без которого не могли заключаться торговые соглашения, в следующем: немецкие должники платят в Reichsbank или на клиринговые счета, в то время как иностранные импортеры платят в их центральные канцелярии. Балансы в таком случае уравнивались. Если у Германии был излишек относительно другой страны, этот излишек валюты использовался, чтобы заплатить ее долги третьей заграничной стране за сырье. Соглашения заключались частично с центральными правительствами, частично с центральными банками. Функция клиринговых соглашений была превосходно описана Дугласом Миллером.[720]
«Экспортеры Германии отправляли товары, например в Югославию, и брали кредит на эту отправку в марках в немецком Reichsbank. Югославские экспортеры в Германию брали кредит в динарах в центральном банке в Белграде. Счета этих двух банков были сбалансированы. Кредит на оплату выдавался экспортерам в каждой стране в ее местной валюте, и в течение года баланс мог быть изменен в пользу той или иной страны, чтобы затем его можно было применять к сделкам следующего года».
