Бег вслепую - [4]

Я обыскал Линдхольма, перед тем как перетащить его к месту последнего приюта. Это оказалось грязным делом, поскольку кровь еще не высохла, и мне повезло, что я не успел сменить свой костюм. У него имелся шведский паспорт, выданный на имя Акселя Линдхольма, что еще ни о чем не говорило — паспорт легко подделать. Среди прочих различных мелочей не оказалось ничего важного, и я оставил себе только дубинку и пистолет смит-вессон тридцать восьмого калибра.

Затем я подтащил его к жерлу и сбросил вниз. После нескольких глухих ударов наступила тишина — тишина, которая, как я надеялся, будет длиться вечно. Я вернулся к машине и, переодевшись в чистый костюм, запихал запачканную одежду внутрь чемодана, свернув ее так, чтобы кровь не соприкасалась с его содержимым. Дубинку, пистолет и этот проклятый сверток Слейда — я тоже швырнул в чемодан, перед тем как его закрыть, после чего отправился в долгий путь к Рейкьявику.

Я чувствовал себя очень усталым.

2

Был уже поздний вечер, когда я остановился перед входом в отель «Сага», хотя в легких сумерках северного лета видимость все еще оставалась хорошей. Мои глаза болели из-за того, что последние несколько часов я ехал навстречу уходящему за горизонт солнцу, и чтобы дать им отдых, я на некоторое время задержался в машине. Если бы я остался в машине еще на две минуты, то последующего рокового события могло и не произойти, но я этого не сделал; я выбрался наружу, и когда уже вытаскивал с заднего сидения свой чемодан, в дверях отеля появился высокий мужчина, который, увидев меня, сразу остановился и воскликнул:

— Алан Стюарт!

Я поднял голову и беззвучно выругался, поскольку мужчина в униформе исландского летчика был последним человеком, которого я хотел встретить — Бьярном Рагнарссоном.

— Привет, Бьярни, — сказал я.

Мы обменялись рукопожатиями.

— Элин не сказала мне, что ты приезжаешь.

— Она ничего не знает, — признался я. — Я принял решение в последний момент. У меня не было времени даже для того, чтобы позвонить.

Он посмотрел на мой чемодан, стоящий на тротуаре.

— Ты собираешься остановиться в «Саге»? — Спросил он удивленно.

Мне было необходимо быстро найти ответ.

— Нет, — сказал я. — Я остановлюсь на квартире.

Я не собирался вмешивать Элин во все это, но теперь ее брат знает, что я в Рейкьявике, о чем несомненно сообщит и ей, а мне не хотелось обижать Элин подобным образом. Мои отношения с ней были весьма особенными.

Я заметил, что Бьярни смотрит на машину.

— Я оставлю ее здесь, — сказал я небрежно. — Просто я обещал другу доставить машину к отелю. До квартиры я доберусь на такси.

Он принял это, после чего спросил:

— Останешься надолго?

— До конца лета, как обычно, — ответил я беспечно.

— Мы должны съездить на рыбалку, — сказал он.

Я согласился.

— Ты еще на стал отцом?

— Остался еще месяц, — произнес он мрачно. — Я просто в ужасе от того, что меня ожидает.

Я засмеялся.

— Мне кажется, это Кристина должна беспокоиться: ты проводишь в стране меньше половины своего времени. Вряд ли тебе придется часто менять пеленки.

Мы провели еще несколько минут за обычной неспешной болтовней внезапно повстречавшихся старых приятелей, после чего он взглянул на часы.

— У меня рейс в Гренландию, — сказал он. — Я должен идти. Я позвоню тебе через пару дней.

— Позвони обязательно.

Я проводил его взглядом, затем поймал такси, которое как раз остановилось около отеля, и объяснил водителю, куда ехать. Я расплатился с ним, выйдя из машины возле самого дома и в нерешительности замер на тротуаре, размышляя над тем, правильно ли я поступаю.

Элин Рагнарсдоттир занимала в моей жизни особое место.

Она была школьной учительницей, но как и многие другие исландцы ее профессии, трудилась на двух работах. Существуют определенные факторы, свойственные только Исландии — малочисленность населения, размеры страны и природные условия северных широт, — совокупность которых и определяет ее социальную систему, которая иностранцу может показаться несколько странной. Но поскольку сложившаяся система вполне устраивала исландцев, их совершенно не беспокоило, что подумают иностранцы, как в общем-то и должно быть.

Одним из результатов этой системы являлось то, что школы закрывались летом на четыре месяца и большинство из них в этот период использовалось как отели. Вследствие чего у учителей появлялось множество свободного времени, и они имели самые различные летние профессии. Когда три года назад я впервые встретился с Элин, она работала агентом в бюро путешествий и сопровождала туристов в экскурсиях по стране.

Двумя сезонами раньше я убедил ее стать моим личным гидом на все летнее время. Я опасался, что ее брат Бьярни сочтет этот заработок слишком ненадежным и начнет чинить препятствия, но такого не произошло — возможно, он решил, что его сестра достаточно взрослая для того, чтобы улаживать свои дела самостоятельно. Элин ничего от меня не требовала, и наша связь была очень легкой, но, очевидно, так не могло продолжаться вечно, и я собирался кое-что предпринять по этому поводу, только следовало выбрать более подходящее время — нужно быть человеком с железными нервами, для того чтобы сделать женщине предложение, предварительно сбросив в тот же день мертвое тело в жерло вулкана.