Бедная Марта - [41]

— Я бы хотела прочесть ее, — вырвалось у Марты прежде, чем она подумала о том, что не умеет читать, так что пришлось бы просить об этом Кейт. — Я должна поблагодарить репортера. Как его зовут?

— Клайв Декстер. Я постараюсь завтра привести его с собой.

Клайв оставил в секретариате колледжа записку о том, что хотел бы встретиться, но Кейт и не подумала ответить. Насколько она могла судить, Клайв Декстер оказался безнадежен как репортер и подвел ее и Марту.

Возвращаясь в колледж, Кейт заглянула в офис «Ланкашир пост». Мальчишка в приемной сообщил ей, что его босс наверху и она может подняться к нему.

— Разве вы не должны предупредить его о моем приходе? — недовольно осведомилась Кейт.

— Это же не аудиенция у королевы, мисс. Здесь офис газеты. Босс не откажется принять кого-нибудь, ведь так он может упустить сенсацию или что-нибудь в этом роде.

Громко топая по ступенькам, Кейт поднялась наверх и постучала в дверь. Оттуда донеслось лаконичное:

— Открыто.

— Открыто? — презрительно скривилась она, переступив порог. — Разве в таких случаях не принято отвечать: «Войдите»?

Клайв Декстер сидел за столом и читал экземпляр собственной газеты. На нем были светло-коричневые брюки, жилет в тон и кремовая рубашка. Пиджак висел на спинке стула. Кейт решила, что он, пожалуй, красив, но какой-то пресной красотой.

— Полагаю, люди могут говорить то, что им вздумается, мисс Келлауэй, — невозмутимо откликнулся Клайв. Поднявшись на ноги, он отвесил ей легкий поклон, и девушка неохотно признала, что он выглядит стройным и элегантным. — Счастлив вновь встретиться с вами. — Он иронически улыбнулся. — Вы, как обычно, сама любезность. Как поживают ваши родители? — продолжал он. — Мне показалось, что они исключительно приятные люди.

— Да, они тоже хорошо отзывались о вас. — Кейт коротко рассмеялась. — Моя мать считает, что вы обладаете «интересной бледностью».

Клайв вопросительно поднял брови.

— В самом деле? А я полагал, что бледность является признаком плохого здоровья, например анемии.

— Я придерживаюсь такого же мнения, — живо откликнулась Кейт.

— Тем не менее я чувствую себя превосходно.

— Это свидетельствует лишь о том, что внешность порой обманчива.

— Вы совершенно правы, мисс Келлауэй. А теперь присядьте, прошу вас, если вы намерены остаться, чтобы я мог последовать вашему примеру и дать передышку своим ногам, на тот случай, дабы моя бледность не заинтриговала вас еще более, или менее, как получится. Не знаю, какой вариант я бы предпочел.

Кейт с размаху опустилась на стул возле его стола, пропустив мимо ушей колкости Клайва.

— Вы оставили для меня записку, — напомнила она ему.

— Действительно, и вот вы здесь, наконец, — подчеркнул он. — Как хорошо, что речь не шла о важных вещах.

— В чем же тогда дело? — поинтересовалась девушка.

— Я подумал, что вы захотите забрать фотографию Джо. Мне не хотелось оставлять ее в секретариате колледжа — вдруг она потеряется. Фотография здесь. — Он взял со стола стопку бумаг с прикрепленной к ним фотографией Джо. — Дать вам конверт?

— Да, пожалуйста. А там, внутри — это та статья, которую вы написали? Я могу ее прочесть?

— Как вам будет угодно. — Клайв протянул ей бумаги. — При случае верните мне ее, она понадобится мне для архива. Как знать, вдруг отношение к войне в этой стране изменится. При других обстоятельствах статью даже могут опубликовать.

— Вы не станете возражать, если я прочту ее прямо здесь? Я очень быстро читаю. — Тогда ей не придется лишний раз приходить сюда.

— Как вам будет угодно, — повторил Клайв, пожав плечами. — Я уверен, что вы быстро делаете массу всевозможных вещей. — И он вернулся к прерванному чтению экземпляра «Ланкашир пост», пока Кейт пробежала глазами статью.

Минуту спустя она подняла голову и произнесла жалким голосом:

— Статья великолепна. Вы вложили в нее не только ум, но и душу. Я и представить себе не могла, что она столь хороша. Я решила, что поскольку редактор отверг вашу статью, то она безнадежна. Вы и впрямь так относитесь к войне?

— Разумеется, — отрезал Клайв. — Было бы сущим лицемерием писать то, чего я не думаю на самом деле. Мой редактор счел, что статья или напугает читателей до смерти, или оскорбит их.

— Простите меня, — пролепетала девушка. — Мне очень понравился вот этот отрывок: «…Интересно, а известно ли увешанным орденами генералам, что за них воюют мальчишки? И если известно, то что они об этом думают?» Как по-вашему, они об этом знают?

Лицо Клайва потемнело, глаза вспыхнули недобрым огнем.

— По-моему, знают, но их это не волнует. Люди, которые ведут войны, я имею в виду тех, кто сидит на самом верху и всем заправляет, — сумасшедшие. Какой человек в здравом уме будет составлять планы уничтожения тысяч себе подобных? На нашу страну ведь никто не нападал, не вторгался на ее территорию. Тогда это был бы веский довод, и я наверняка оказался бы в первых рядах добровольцев, которые пошли бы защищать ее. Но эта война! — И он широким жестом развел руками, демонстрируя полную беспомощность.

Кейт не ответила. Она смотрела на его раскрасневшееся от гнева лицо, чувствуя, как ее отношение к нему меняется на противоположное. Клайв был невероятно красив. Он и вправду поражал глубиной ума, как предсказывала ее мать, и действительно разбирался в войне. Интересно, а согласится ли он вновь прийти к ним на обед — она постарается убедить родителей пригласить его еще раз. Откровенно говоря, Кейт не отказалась бы выйти за него замуж — она