Беда - [11]
Генри подошел к своему шкафчику в раздевалке, и его пальцы сами набрали привычный код. Учебники на полочке. Красно-белые футболки, которые он хотел взять домой постирать, да всё забывал. Тетради с обтрепанными краями. Чрезвычайно важные школьные объявления для передачи родителям, скатанные в шарики.
Все как обычно.
Он пошел на первый урок – американской истории. Оказалось, что они до сих пор не сдвинулись с Льюиса и Кларка[6], которых начали проходить еще при нем. Когда на стул рядом с ним опустился Санборн Бригем, Генри выразил свое удивление:
– Вы что, так и застряли на Льюисе и Кларке? Почему?
– Потому что Льюис и Кларк – великие американские герои, отважные первооткрыватели, заслужившие нашу безграничную любовь и уважение. Потому что мы должны прочесть их дневники вслух с первой до последней страницы.
– Теперь понял, – сказал Генри.
– Вот и умница.
Скоро выяснилось, что Санборн говорил чистую правду. Войдя в класс, мистер Дисалва кивнул Генри, показывая, что его возвращение замечено, и откашлялся, одновременно поправляя свой красно-белый уитьеровский галстук и вынимая из портфеля две книги в кожаном переплете, заключающие в себе – на полном серьезе – все дневники, когда-либо написанные Льюисом и Кларком, с первой и до последней страницы.
Мистер Дисалва принялся читать, по ходу дела показывая главные вехи великого путешествия на карте, висящей у него за спиной.
Генри изо всех сил боролся со сном.
В течение остального дня некоторые из учителей – и даже мистер Шерингем, директор школы Уитьера, – не ограничились сочувственными кивками в адрес Генри. Они заговаривали с ним тихим и скорбным голосом, и наклоняли голову, и с вежливой грустью спрашивали, как дела у его брата Франклина. Правда ли, что он потерял правую руку? Ах, какая жалость, ведь он такой прекрасный спортсмен! Должно быть, ему очень больно? Наверняка врачи облегчают его страдания лекарствами.
А как родные перенесли этот удар – держатся?
Франклин лежит в искусственной коме, придурки, думал Генри. Больно ли ему? Да у него рука оторвана! Жалость, говорите? Вы что, издеваетесь? Жалость? Он же напичкан лекарствами, идиоты. Если бы не это, он кричал бы от боли не умолкая. А родные? Нет, они не держатся и плохо перенесли этот удар.
Его отец уже который день не появляется на работе. Он вообще безвылазно сидит дома. Не отвечает на телефон, не бреется, ходит в шлепанцах. Мать такая одеревеневшая, что кажется, будто она вот-вот переломится пополам. А Луиза вышла из своей комнаты один раз и тут же убежала обратно. Они все на грани срыва.
«С Франклином все нормально», – говорил Генри. Не правую руку, а левую. Нет, сейчас уже вряд ли очень больно. Насколько он знает, врачи действительно умеют облегчать страдания лекарствами. А семья держится отлично. Просто отлично. Они все молодцы. Такие молодцы, что им пора присвоить звание Образцовой Американской Семьи. Словом, у них все тип-топ.
Так он им отвечал.
А потом наступала тишина, поскольку никто не знал, о чем говорить после того, как ему сказали, что все отлично. Даже Санборн, хотя он единственный во всей школе спросил: «А ты-то как?» Но он спросил это уже слишком поздно, под конец дня.
– Отлично, Санборн. Просто шикарно. А как еще я могу себя чувствовать? У меня же всего только брат лежит в коме с неопределенной мозговой активностью – не знаю уж, что это за штука, – и без левой руки. У меня и должно быть все отлично, правда? Каждый раз вечером я боюсь засыпать, потому что мне все время снится этот кровавый обрубок вместо руки, но мало ли кому что снится! У меня все отлично, Санборн, лучше не бывает. Так что перестань задавать вопросы, ладно?
Санборн перестал задавать вопросы.
Урок физкультуры принес Генри облегчение, потому что там каждый мог бегать и поднимать тяжести до потери рассудка, не слыша от тренера Сантори ничего, кроме угроз своему счастью, здоровью и будущему благополучию.
– Выжимаем штангу по десять раз, а кто будет сачковать, заставлю все повторить сначала, – заявил он. А когда с железом было покончено: – Две мили бегом, да пошустрей, а не то побежите заново – босиком.
Генри пробежал дистанцию очень быстро.
После уроков, на тренировке по гребле, он греб изо всех сил – и не потому, что прогулял несколько дней или боялся очередных угроз тренера Сантори. Он так налегал на весла, что все время выбивался из общего ритма и Брэндону Шерингему, их безупречному и непогрешимому рулевому, каждые две минуты приходилось на него рявкать. «А ну, дружно! – орал он, обращаясь в основном к Генри. – Вместе держись!»
Это-то у нас и не выходит, подумал Генри про свою семью.
Держаться вместе.
Потом, в раздевалке, Брэндон вежливо поинтересовался, как Генри смотрит на то, чтобы пропустить этот сезон: ему ведь, наверное, трудно сосредоточиться на гребле. Генри поинтересовался несколько менее вежливо, как Брэндон смотрит на то, чтобы не совать свой нос в чужие дела, хотя такой рубильник, наверное, трудно никуда не засунуть.
Не обращая внимания на испепеляющие взгляды Брэндона, Генри оделся, пошел в столовую – почему там все время пахнет мясным рулетом? – и послушал, как Санборн и другие члены дискуссионного клуба завершают спор о будущем ядерной энергии. Потом они с Санборном вышли из школы и стали дожидаться, пока мать Генри их заберет.
Ну и тип этот Холлинг Вудвуд! Учительница возненавидела его в первый же день седьмого класса. Подумать только, заставляет после уроков читать Шекспира! Но родители на жалобы Холлинга никакого внимания не обращают. Им и без того есть о чём беспокоиться: дело-то происходит в 1967 году — тут и война во Вьетнаме, и политические волнения, и бизнес отца-архитектора, который вроде бы пошёл в гору, но конкуренты дышат в спину… Вот бы получить заказ на проект нового здания школы, той самой, где учится сын! А у Холлинга выдался удивительный год — он проверил надёжность друзей, сыграл в спектакле, разочаровался в кумирах, преодолел себя и свои страхи, нашёл общий язык со старшей сестрой, влюбился… Холлинг вырос.«Битвы по средам» — это захватывающая и остроумная повесть о жизни подростка в течение одного учебного года.
У Дуга Свитека и так жизнь не сахар: один брат служит во Вьетнаме, у второго криминальные наклонности, с отцом вообще лучше не спорить – сразу врежет. И тут еще переезд в дурацкий городишко Мэрисвилл. Но в Мэрисвилле Дуга ждет не только чужое, мучительное и горькое, но и по-настоящему прекрасное. Так, например, он увидит гравюры Одюбона и начнет рисовать, поучаствует в бродвейской постановке, а главное – познакомится с Лил, у которой самые зеленые глаза на свете.«Пока нормально» – вторая часть задуманной Гэри Шмидтом трилогии, начатой повестью «Битвы по средам» (но главный герой поменялся, в «Битвах» Дуг Свитек играл второстепенную роль)
Что бы вы сказали, если бы в вашу дверь позвонил Дживс? Или хотя бы Стивен Фрай в образе Дживса? Нечто очень похожее приключилось с американским шестиклассником Картером Джонсом – да еще и утром первого сентября, когда все три сестренки чего-то хотят, а мама совершенно сбилась с ног. Картер сперва просто не поверил своим глазам. А потом – куда деваться! – смирился с тем, что настоящий английский дворецкий каждый день приходит в дом и устанавливает новые правила. А потом – и такое бывает! – оказалось, что всем вокруг этот удивительный человек очень симпатичен.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бухарест, 1944 г. Политическая ситуация в Румынии становится всё напряженнее. Подробно описаны быт и нравы городской окраины. Главные герои романа активно участвуют в работе коммунистического подполья.alexej36.
В «Операции „Шейлок“» Филип Рот добился полной неразличимости документа и вымысла. Он выводит на сцену фантастический ряд реальных и вымышленных персонажей, включая себя самого и своего двойника — автора провокативной теории исхода евреев из Израиля в Европу, агентов спецслужб, военного преступника, палестинских беженцев и неотразимую женщину из некой организации Анонимных антисемитов. Психологизм и стилистика романа будут особенно интересны русскому читателю — ведь сам повествователь находит в нем отзвуки Ф. М. Достоевского.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.