Becoming. Моя история - [82]
В тот день мы заключили сделку. Валери согласилась спонсировать предвыборную кампанию Барака. Несколько наших друзей тоже решили пожертвовать на это свое время и деньги. Я же дала добро во всеуслышание с одной важной оговоркой: если Барак проиграет, он навсегда уйдет из политики и найдет другую работу. В тот момент, как день выборов закончится неудачей, всему придет конец.
Самый настоящий конец.
Однако дальше произошла серия удачных для Барака событий. Во-первых, Питер Фицджеральд решил не баллотироваться на переизбрание, расчистив поле для таких относительных новичков, как мой муж. Затем, как ни странно, и лидер демократов, и будущий кандидат от республиканцев оказались втянуты в скандалы, связанные с их бывшими женами. До выборов оставалось всего несколько месяцев, а у Барака уже не было ни одного соперника-республиканца.
К тому же он провел отличную кампанию, многому научившись на своей неудаче на выборах в Конгресс. Он победил семь основных противников и заработал больше половины голосов. В поездках по штату, общаясь с потенциальными избирателями, Барак оставался тем же человеком, которого я знала дома: веселым и обаятельным, умным и подготовленным.
Его чрезвычайно многословные ответы на городских форумах и дебатах, казалось, только подчеркивали, что Барак практически создан для Сената. И тем не менее в дополнение ко всем его усилиям путь Барака к Сенату был выстлан четырехлистным клевером.
Все это произошло еще до того, как Джон Керри пригласил его в Бостон выступить с основным докладом на национальном съезде Демократической партии 2004 года. Керри, сенатор от Массачусетса, в тот момент был втянут в борьбу за пост президента с Джорджем Бушем-младшим.
Среди всего этого мой муж был практически никем, скромным законодателем штата, он никогда раньше не выступал перед пятнадцатитысячной толпой, которая соберется в Бостоне. Он никогда не пользовался телесуфлером, никогда не произносил речь в прямом эфире в прайм-тайм. Чернокожий новичок в бизнесе, который исторически считался исключительно белым. Он появился из ниоткуда со своим странным именем и странным прошлым и теперь надеялся найти общий язык со среднестатистическим демократом. Как позже заметят политические обозреватели, выбор Барака Обамы для выступления перед миллионной аудиторией был чистой авантюрой.
И все же в своеобразной и окольной манере в тот момент свершилось его предназначение. Я знала это, наблюдала, как мозг Барака работал без остановки. На протяжении многих лет я следила, как он впитывал книги, новости и идеи, пробуждаясь к жизни каждый раз, когда говорил с кем-то, предлагавшим крупицу нового опыта или знаний. Барак все это хранил. Как я теперь понимаю, он отчетливо представлял то, что строил. Я должна была отыскать этому место в нашей совместной жизни, должна была научиться сосуществовать с этим, пусть и неохотно. Иногда оно бесконечно меня раздражало, но я не могла закрывать на него глаза. Барак работал над задуманным тихо и тщательно, без перерыва с тех пор, как мы познакомились. И теперь, возможно, размер аудитории наконец-то соответствовал его масштабам. Барак был готов к этому. Оставалось только произнести речь.
«Должно быть, неплохая была речь», – часто повторяла я позже. Это наша с Бараком шутка, которую я постоянно использовала после того вечера – 27 июля 2004 года.
Я оставила девочек дома с мамой и полетела с Бараком в Бостон на выступление, оставшись за кулисами в конференц-центре, когда Барак вышел под жаркий свет рампы на глазах у миллионов людей. Он немного нервничал, и я тоже, хотя мы оба решили не показывать этого. Таков Барак. Чем больше на него давили, тем спокойнее он становился. Он писал речь в течение нескольких недель, работал над ней между голосованиями в Сенате Иллинойса. Он запомнил все слова и тщательно их зазубрил, до такой степени, что нуждался бы в телесуфлере только в случае, если бы сдали нервы и голова вмиг опустела. Но этого не случилось. Барак посмотрел на зрителей и в телекамеры и, будто запустив какой-то внутренний двигатель, просто улыбнулся и начал говорить.
В тот вечер он говорил семнадцать минут. Барак рассказал, кто он такой и откуда родом: о своем дедушке, который служил солдатом в армии Паттона, о бабушке, трудившейся на фабрике во время войны, об отце, который ребенком пас коз в Кении, о невероятной любви его родителей и их вере в то, как много хорошее образование может дать ребенку, выросшему без богатства и связей. Искренне и умело он представлял себя не аутсайдером, а скорее буквальным воплощением истории Америки. Он напомнил собравшимся, что страну нельзя просто поделить на красное и синее[115], что нас всех объединяет человечность и забота об обществе. Он призывал к надежде вместо цинизма. Он говорил с надеждой, излучал надежду, воспевал ее.
Это были семнадцать минут ловкого и легкого обращения Барака со словами, семнадцать минут его глубокого, ослепительного оптимизма. Когда он заканчивал, коротко представив Джона Керри и его напарника Джона Эдвардса, толпа уже была на ногах и ревела, взрываясь аплодисментами. Я вышла на сцену, ступив в ослепительный свет на высоких каблуках и в белом костюме, чтобы обнять и поздравить Барака, а затем развернуться и помахать вместе с ним рукой взбудораженной аудитории.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.