Беатриса - [8]

– Но почему, Алан? Почему?

– Земляне все равно отрядили бы экспедицию на Аделаиду. Пусть не сразу, пусть через несколько десятилетий или столетий. А может, и тотчас, но тайно. Любопытство рода людского неистребимо, поверь. И поверь также, что наших правителей не смутило бы даже то, что по следу экспедиции землян к нам могли нагрянуть каменно-живые боги. А нагрянув к нам, кто им, хроноповелителям, мешает сотворить здесь то же, что на Аделаиде? Или кое-что похлеще… Потому-то, взвесив обстоятельства, я уничтожил на "Свароге" информацию о полете в туманность Орион. А все видеосвидетельства спрятал на одной из попутных безымянных планет. И поверь, таких планет слишком много во Внеземье, чтобы кто-то без меня отыскал тайник… Хочешь, сегодня ночью я покажу тебе в планетариуме туманность Орион?

– Молчи! – Екатерина приложила палец к его губам. – Можно ли быть уверенным, что здесь каждый коттедж не прослушивается?.. Все же колония особо опасных… – Она не договорила.

– Какое это имеет значение, прослушивают или нет,- сказал устало Данилевский. – Моя туманность Орион – такая же условная, как условно в ней лицо спящего циклопа. Только я один знаю, где на звездном атласе Аделаида.

– Любимый, ты не прав.

– В чем?

– Доверься моему женскому чутью: твой рассказ должен стать достоянием… нет, не Всеземного Совета, слишком много будет кривотолков. Достоянием Сената Планетарной Безопасности.

– Не верю сенатским краснобаям.

– Среди них есть очень даже приличные люди, Алан, – сказала она и добавила: – Не обвиняй меня в предательстве, но будь я Беатриса и владей информацией об Аделаиде, не раздумывая ознакомила бы с нею Сенат и порекомендовала вернуть тебя на Землю. Будь я – Беатриса.

7

Я, Беатриса, в 12.23 получила известие, что грузовой крейсер с Земли прибудет завтра поутру. Отдав необходимые команды биотам, я поднялась на Дозорную Вышку. Дежурные следили за приборами. Традесканции, первоцветы и тюльпаны бурно цвели. Летучие мыши спали в затемненной полусфере, вниз головой, зацепившись лапками за деревянные прутья. С высоты я окинула взглядом кратер. Серебристо-голубые генераторы на его гребне образовывали подобие исполинской короны.

Я присела перед дальноскопом. На восточном внешнем склоне, метрах в трехстах от гребня, Екатерина с Аланом лежали на цветастом покрывале в зарослях кустарника и смотрели в небо.

– Алан, – говорила она, – я готова полететь на Землю и открыть Сенату все, что ты пожелаешь мне доверить.

– Я должен поразмыслить, – сказал Данилевский.

– Ты должен меня поцеловать.

Он потянулся к Екатерине, а я перевела тубус дальноскопа на западный склон.

– Беатриса, цветы начинают осыпаться, – доложил дежурный.- Объявляем тревогу?

– Объявляйте пока что готовность номер два. На всякий случай. Почему-то мне кажется, что Урагана сегодня не будет…

– Готовность номер два объявлена.

Прошло тринадцать минут.

…На западном внешнем склоне сидел возле любимого озерка на раскладном стуле Дан Берсенев, заканчивая пейзаж. На зеленоватом дне сквозь толщу воды просвечивали раковины с лиловыми шипами на отростках.

И тут заметались летучие мыши под куполом.

– Объявить тревогу! – скомандовала я и включила цепь генераторов. Синеватый полупрозрачный колпак силового барьера накрыл колонию, кое-где выходя за гребень кратера. Даниил оказался, как всегда, под защитой, а Данилевский и Екатерина, которые вздремнули, обнявшись, по ту сторону, – в пятидесяти восьми метрах от спасительной стены. Их смерть была предопределена. У меня в запасе оставалось 19 секунд… 18… 17

– Беатриса, беда! Они погибнут! – закричал дежурный, указывая на большой круглый экран, где Алан и Екатерина маячили яркокрасной двойной звездой.

– Они не погибнут, – сказала я, уже сидя за пультом управления силовым полем. И за восемь секунд до вторжения Молекулярного Чудовища передвинула защитный колпак – так, чтобы спасти счастливых возлюбленных.

Я, Беатриса, заведомо знала: барьер отодвинется от Берсенева, и он окажется беззащитным. Но ничто во мне не дрогнуло, когда будто бомба разорвалась у него внутри.

При жизни Даниил Берсенев так и не успел узнать, что тайное нарушение Третьего Закона Вселенского Содружества карается неукоснительно, – но тоже тайно. Это знаю лишь я, Беатриса…

8

Я, БеАТриСА – Белковоподобная Адаптационно-регуляторная Тримиллионновариантная Самовоспроизводящаяся Автоматесса.