Байки Верхнего Моря и другие страшные истории - [7]
— Ну!
— Это королевская воздушная научно-испытательная база. Там строят новые аэропланы и аэростаты. Тот аэростат, что вы встретили — да-да, эта ваша пресловутая «Черная Пиявка»! — наверняка был испытательной моделью, запущенной с той базы. А ваш бледный, призрачный авиатор, привязанный к штурвалу — всего лишь напичканный измерительными приборами манекен, которого запустили на аэростате, чтобы проверить какие-то данные! Скорее всего, воздействие крайних высот на человека. И голос чудовища никакая не загадка. Вот тут, видите квадрат на карте? Это фермы, где держат коров. Их мычание вы приняли за рев! Это все фокусы тумана со звуком.
Доктор обвел кают-компанию победоносным взором, но встретил лишь кислые и разочарованные взгляды.
Его объяснение не очень-то понравилось. Уж больно оно было обыденное, сухое! Скучное, одним словом. Легенда о «Черной Пиявке» издавна волновала воображение воздухоплавателей, и отказываться от нее никому не хотелось.
— Нудный вы человек, доктор, — с горечью сказал Бумброк. — Ох какой нудный. Неудивительно, что вы так и не женились. Вы ж своим занудством любую бабу на стену лезть заставите.
И он насупился и уткнулся в кружку.
В кают-компании воцарилась тишина. Матросы и механики смотрели на доктора обиженно, как дети, у которых отняли игрушку.
Рассерженный Бумброк пил горячий грог, сердито фыркая, как тюлень.
А доктор сидел как ни в чем ни бывало, с крайне довольным видом и снисходительной полуулыбкой на тонких, бескровных губах.
— А еще у тебя истории есть, Бумброк? — насмешливо спросил Луц.
— Да какие уж тут истории, — рыкнул Бумброк недовольно. — Видишь, что из этих историй выходит. Смех один.
— А вот ты упоминал какого-то небесного кровососа? Что это за штука?
— Небесный кровосос? — внезапно оживился Бумброк, и глаза его хитро блеснули. — Да, есть такой персонаж. Он же крылатый упырь, он же — вампир обыкновенный. А как же!
— Ну так расскажи!
— И расскажу! — старший бортмеханик коварно глянул на доктора, как будто обдумывая гадкую шутку.
— Ну, что такое упырь — вы, братцы, знаете. Немертвый мужик, который питается кровью. Света солнца он не любит, спит в гробу, а еще умеет летать. У него, когда надо, вырастают крылья, как у летучей мыши, и он носится на них над крышами, высматривая в окнах жертву.
С наступлением эры воздухоплавателей для вампиров пришло раздолье. Теперь они стали наведываться и на борт дирижаблей. Нет ничего проще, чем забраться через открытый иллюминатор в гондолу и полакомиться кровушкой какой-нибудь нежной пассажирки! А потом сытый и довольный упырь улетает себе восвояси, а пассажирка делается бледной, томной, задумчивой, и чахнет на глазах.
— Может, она влюбляется? — усмехнулся Луц. — Влюбленная девица так и выглядит. Помню, одна такая встрескалась в меня, и вот…
Бумброк решительно прервал его:
— Думай что хочешь, Луц, но я бы тебе не советовал шляться ночью по открытой галерее без дела. А то свалится на тебя с небес такой вот упырь да вопьется в шею. Тебя ж с нежной девицей перепутать — раз плюнуть!
Все грохнули от смеха, Луц покраснел, а Тильда вздохнула и мечтательно сказала:
— Эх, вот бы ко мне в каюту наведался как-нибудь ночью такой вот… крылатый, черный, загадочный! Уж я бы его приласкала. Приготовила бы ему такую отбивную с кровью, что он и думать бы забыл о своей диете!
Доктор вдруг нервно поерзал и огляделся.
— Есть кое-какие приметы, по которым можно распознать вампира, — продолжал Бумброк. — Я вам их расскажу, чтоб знали. Во-первых, вампиры бледные. Ну точь-в-точь как наш док!
Он ткнул пальцем в Гризвольда, и все внимательно изучили бледное, вытянутое лицо судового доктора.
— Во-вторых, он, когда разговаривает, постоянно цыкает зубом. Губами посасывает, пощелкивает челюстью.
Доктор непроизвольно щелкнул своей вставной челюстью, и матросы схватились за животики от смеха.
— Я бы попросил вас! — возмущенно сказал доктор. — Что за инсинуации!
— В третьих, — неумолимо продолжал Бубмрок, желая вдоволь поиздеваться над своим критиком. — Упыри любят носить черное.
— Да, доктор, почему вы всегда в черном? — спросила пунцовая от смеха Тильда. — У вас даже халаты черные!
— Потому что это самый немаркий цвет! — парировал доктор невозмутимо, но глаза его гневно блеснули, а рот скривился.
— Ну, теперь когда вы вдоволь посмеялись надо мной, давайте отправляться спать, — сказал доктор сухо. — Уже поздно. Завтра тяжелый день. Напоминаю, что мне нужно также провести стандартный полетный осмотр экипажа и взять у вас образцы крови для исследований изменений физиологии человека на высоте.
— Опять иголкой будете в пальцы тыкать, — испугался Луц.
— Буду. Придется вам потерпеть ради науки, — доктор встал и направился к выходу.
Но не успел он дойти, как в каюту влетел встревоженный матрос и закричал:
— Братцы, что делается! Никогда такого не видел!
— Что там?
— Черная Радуга!
— Быть того не может!
— Зуб даю! Сами гляньте!
Все вскочили и помчались через узкие коридоры и переходы, по алюминиевым лестницам к люку, который вел на внешнюю галерею.
Толкаясь и сопя, механики и матросы гурьбой вывалили на служебную галерею, опоясывавшую внешний борт “Горгоны”. И сразу застучали зубами: снаружи было свежо, а в спешке никто и не подумал накинуть теплый прорезиненный плащ.
Аннет не по душе работа в скучной антикварной фирме, и последней каплей стал конфликт с новым боссом по прозвищу "Людоед". Она решает уволиться и пойти навстречу своей мечте — стать актрисой! Однако босс требует выполнить последнее задание: отправиться с ним в необычный городок, чтобы провести экспертизу старинного автоматона. Аннет предполагала, что поездка с неприятным спутником окажется серьезным испытанием, но даже не думала, что ее ждут приключения, загадки и жутковатые изделия чокнутого гения. Самое сложное: не давать спуску своему саркастичному боссу, который проявляет к ней недвусмысленный интерес.
Своим могуществом Аквилийская империя обязана теургам, которые сумели заключить пакт с существами из потустороннего мира. Цена магоиндустриального прогресса высока — услуги демонов оплачиваются жизнями преступников и неугодных; темные ритуалы стали обыденностью. Но с таким положением готовы мириться не все подданные империи. Камилла, беглая послушница религиозной общины, пытается выжить в столице империи. В поисках работы девушка попадает в мрачный дом, скрывающий немало секретов, где ей предстоит узнать тайну старинной книги, разгадать шифр Небесных Часов и возродить душу «Дома-у-Древа».
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.