Байки о «Скорой» - [13]

Валентина Павловна

Много лет проработала на «скорой» Валентина Павловна Ефремова. Она долго работала на бригаде интенсивной терапии, а потом, будучи уже давно на пенсии, диспетчером. Работалось с ней очень легко. Было у Валентины Павловны одно удивительное свойство — она, сама того не замечая по простоте душевной, порой говорила фразы, которые потом становились на «скорой» крылатыми.

Вот несколько ее афоризмов.

Был период, когда на Центральной подстанции было создано несколько специализированных бригад: БИТ (интенсивной терапии), кардиологическая, педиатрическая, психиатрическая. Когда подготовленных специалистов не хватало, кардиологическая бригада работала в режиме линейной и в разнарядке писали сокращенно: КБ — лин.

Приходит Валентина Павловна как-то на смену, смотрит разнарядку — где она сегодня работает и горестно вздыхает: «Опять КБ-линая!». Так с ее легкой руки стала кардиобригада сначала «Кобылиной», а потом и «кобелиной».

Работал у нас молодой фельдшер Саша Порватов. В день свадьбы он вместе с молодой женой прямо из ЗАГСа приехал с шампанским и тортом на «скорую». Все поздравляют молодых. Валентина Павловна и говорит: «Ой, Саша! Где ж ты отыскал такую красавицу? Поди, как доктор Железняков, — на вызове?». Все с трудом сдержали смех. Валентина Павловна и в мыслях не держала никакой подколки, поздравляла искренне. Но все — то знали, что Железняков работает на линейной бригаде, а Порватов — на психиатрической.

Не посочувствовали

Повод к вызову: отравилась, рвота. Приезжаем. Выясняется, что женщина пьет уже целый месяц «из-за смерти свекрови», причем — суррогаты. У нее многократная рвота.

Надо промывать желудок. Говорю фельшерице, чтоб уколола перед промыванием атропин. Только та нагнулась над ягодицами больной, чтоб сделать инъекцию, у больной очередной позыв на рвоту и вместе с ним из противоположной части тела раздается громкий звук, фактически — прямо в лицо моей бедной фельдшерице. Мы не удержались от смеха. А больная нам с укоризной говорит: «Вот, я страдаю, а вы смеетесь!»

Пучит

Осматриваю пожилую женщину, жалующуюся на вздутие живота. Живот у нее действительно вздут.

— Часто вас пучит, бабушка? — спрашиваю я.

— Ох, сынок, — вздыхает она, — часто пучит, да так громко, да с таким неприятным запахом, просто беда!

Рюмка пива

Повод к вызову: ножевое ранение. Мчимся. Пострадавшую поранил ножом в руку собутыльник. Ранка поверхностная, сантиметровая. Пострадавшая заторможена, еле стоит на ногах, от нее изрядный запах спиртного. «Много выпили?», — спрашиваю. Она отвечает медленно, еле ворочая языком и мозгами: «Рюмку… пива… вчера».

Боюсь уколов

Вызов рано утром к молодой женщине. Повод: боли в печени. Больная в чужой квартире. Лежит в постели. На столе — остатки пира. От больной выраженный запах перегара. «Показывайте живот», — говорю. Она кокетливо отвечает: «Ой, я без трусиков!» и тут же задирает рубашку до подбородка. Лифчика на ней тоже нет. Грудь свисает, как уши спаниеля. «Что, — спрашиваю, — времени не хватило трусы надеть, пока мы к вам ехали? Ведь состояние ваше вполне позволяет — вы не умирающая». Она в ответ улыбается. Осматриваю. В пупок у нее вдето колечко с камушком, в пахах вытатуированы букетики цветов. На лобке фасонная стрижка. Говорю фельдшеру: «Уколите ей но-шпу». Она закатывает глазки, часто моргает: «Ох, доктор, если б вы только знали — я так боюсь уколов!».

Кочегар

Повод к вызову: боли внизу живота у женщины. Приезжаем. В доме порядок, чисто. Сама женщина такая ухоженная. Осматриваю. Живот в саже. «Что же вы не моетесь?», — спрашиваю. «Да моюсь я, — отвечает и густо краснеет, — Тут муж на обед прибегал. А он кочегаром работает». Видно, сильно торопился, вот и болит живот у бедняжки.

Беломор

Повод к вызову: порубили топором. Место вызова: «шанхай», списанный барак, там даже электричества нет. Сидят в потемках двое. Сначала показалось, что мужчина и женщина. Оказалось, что сестры-старушки. Та, что я за мужчину принял, одета в мужскую одежду и прическа у нее сантиметровая, только из заключения освободилась и приехала к сестре, а сожитель сестры порубил их по пьянке топором, вчера еще. Вот сидят они. Нормальные люди в шоке были бы, а эти — нет. Осматриваю. У хозяйки плечевой сустав разрублен, косточка, как для борща, видна. А у той, что из лагеря, здоровенная рана на спине. Я ее осматриваю, а она «Беломор» курит и дым у нее сзади через рану выходит. Потом рентген показал, что у нее четыре ребра разрублены и легкое повреждено. Когда я привез их в приемный покой, дежурный травматолог ее тоже сперва за мужика принял, так что дело не в освещении.

Чтоб доказать

Повод к вызову: отрубил пальцы топором. Действительно, отрублены три пальца на левой руке. Пострадавший трезвый. Спрашиваю: «Как это произошло?» Рассказывает: «Сожительница обвинила меня, что я украл у нее деньги. А я денег не брал. Ну, как я еще мог ей доказать? Я взял топор и отрубил себе пальцы».

Ограбили

Зима. В три часа ночи на «скорую» прибегает продрогший полуголый мужик с «фонарем» под глазом. Говорит, что его избили и ограбили. Ограбили его как-то странно. На нем рубашка с галстуком, носки. Верхней одежды, брюк, обуви, шапки — нет. Но на руке золотой перстень-печатка и золотые часы. Ограбили!