Байбаков - [7]
Для подачи документов в вуз требовалось ходатайство. А вдруг будущий студент — чуждый новому обществу элемент?! К счастью, у нашего героя все было в порядке. Рекомендацию Байбакову предоставило предприятие, где трудился его отец: «Завком при механической мастерской № 1 имени Буденного Балахано-Сабунчинской группы промыслов Ленинского района убедительно просит о предоставлении места в ВУЗе тов. Байбакову Николаю, как сыну одного из старых мастеровых рабочих н/мастерской, проявившему себя на долголетней (32-летн.) работе». То есть никаких экзаменов, конкурсного отбора, решающая формулировка — «как сыну одного из старых мастеровых рабочих».
Куда пойти учиться? Для Николая Байбакова выбор был очевиден — Азербайджанский политехнический институт. Самый престижный вуз республики был создан в 1920 году на базе Бакинского политехнического училища и носил имя одного из двадцати шести бакинских комиссаров Мешади Азизбекова. Более поздние названия АПИ — Азербайджанский нефтяной институт (1930–1934), Азербайджанский индустриальный институт (1934–1959), Азербайджанский институт нефти и химии (1959–1992), Азербайджанская государственная нефтяная академия (с 1992-го).
В 1928 году Байбаков стал студентом. Правда, с тем, что его действительно увлекало, он определился не сразу. Нефтяник — да… Но какая специализация? Ему нравилось «то», «это» и «еще много чего». Все было интересно, все хотелось попробовать. Поучившись на инженерно-строительном отделении, он перевелся на горный факультет. А первоначальный выбор специальности буровика (или, как тогда говорили, бурильщика) изменил в пользу инженера-нефтяника. К завершению учебы он гордился: «кончаю институт… не инженером узкой специализации, а широкой»!
Как в то время учились студенты-нефтяники? В 1929 году в АПИ прошла серьезная реорганизация, вызванная необходимостью форсированной подготовки квалифицированных инженерных кадров, причем в большом количестве. О том, какой дефицит специалистов испытывала нефтянка, красноречиво говорят цифры ведущего треста «Азнефть». По данным предприятия, в конце 1920-х годов на 48 тысяч рабочих приходилось 588 инженеров и техников, что составляло всего 1,2 процента от общей численности. В 1928/29 году нехватка инженеров составляла 570 человек, в 1929/30 году — 675 человек, в 1930/31 году — 817 человек, в 1931/32 году — 922 человека. Отрасль как губка впитывала выпускников профильных вузов. Но разрыв между показателями «потребность — пополнение» только увеличивался.
Было очевидно — нужны срочные меры. Но какие? Прежде всего изменили сроки обучения. Если ранее инженер готовился пять-шесть лет (а на деле обучение растягивалось до семи-восьми лет — сказывались материальная неустроенность студентов, слабая школьная подготовка), то теперь устанавливался твердый четырехлетний срок. Также вводилась триместровая система. Прием студентов и выпуск специалистов осуществлялся три раза в год.
Учебный план был пересмотрен в пользу приобретения практических навыков. Соотношение между теоретическим и производственным обучением устанавливалось как 55 к 45. Считалось, что если раньше студент по окончании института шел на производство, как на незнакомое ему место, то теперь он, окончив вуз, пойдет на производство, как на свой родной промысел или завод. «Академическая программа, — вспоминал Николай Константинович, — была не столь обширной, как ныне, зато очень насыщена практикой на производственной базе. На месте мы могли конкретно изучить то, о чем нам говорилось на лекциях, увидеть своими глазами, пощупать руками детали».
Наиболее радикальное нововведение — обучение по бригадно-зачетному методу. Один из студентов АПИ лаконично охарактеризовал его так: «Класс разбивался на бригады по 4–5 человек. Проходимые предметы делились на отдельные разделы, которые после прочтения по ним лекций этими группами сдавались доцентам, профессорам. На сдачу очередного зачета шла вся группа. Преподаватель задавал вопросы. Любой из группы мог на них отвечать. Практически отвечать мог один. Зачет засчитывался всей группе».
Разумеется, такой подход больно бил по качеству выпускаемых специалистов. Сколько «неучей» получили тогда дипломы о высшем образовании, мы можем только догадываться… Но было и другое. В таких «бригадах» обязательно появлялись лидеры — их еще называли «буграми». Они тащили на себе всю группу, помогали отстающим. Был ли «бугром» Байбаков? Безусловно. Способный, схватывающий на лету все новое, интеллектуал, он резко выделялся среди сокурсников.
«Хорошей школой для нас, — вспоминал Николай Константинович, — была и общественная работа, многочисленные кружки по интересам, субботники». Будущие нефтяники учились выстраивать отношения в коллективе, работать в команде. Байбаков — секретарь комсомольской ячейки факультета, — как и положено, всегда был в гуще событий, на передовой. Так, среди бумаг нашего героя сохранилась грамота культармейцу. В ней читаем: «Бакинский окружной штаб Культурного похода от имени трудящихся, ликвидировавших в 1929/30 году свою неграмотность, объявляет тебе, как одному из лучших бойцов культурного фронта, свою пролетарскую благодарность. Своим участием в борьбе за грамотность ты дал стране 16 грамотных граждан, активных строителей социализма». Запомнилось, и как строили набережную вдоль Бакинского бульвара. «Весело и дружно спорилось дело, никто не отлынивал от работы, не боялся взяться за тяжелую тачку с землей или лопату», — рассказывал Байбаков. Впоследствии, бывая в Баку, он с большим удовольствием прогуливался по этому красивому затененному зеленью бульвару и вспоминал свою юность.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.