Батяня. Комбату лишнего не надо - [40]

Майор с капитаном наблюдали за сумятицей из леса.

– А кришнаиты никуда не спешат, – прокомментировал Збруев.

Два оранжевых трейлера стояли на прежнем месте. Над вентиляционной трубой одного из них вился легкий пар.

– Трое из них тоже времени зря не теряли. Так исцарапаться можно, только исползав всю округу на животе. Кстати, по возвращении, о том, как ты потерял карту и средства связи, я вспоминать не буду. В смысле, все останется между нами, вину поделим пополам. Придется же объяснить, почему мы на связь не выходили.

Капитан недоверчиво глянул на Лаврова, ему казалось чуть ли не сумасшествием думать в этот момент о возвращении. Сперва предстояло выполнить задание.

– А рыбу ловить советую научиться, – усмехнулся майор.

Капитан не отрываясь смотрел на оранжевые трейлеры. Около машин суетились «кришнаиты». Они усердно драили тряпками и губками борта и окна автомобилей, очищая их от грязи, принесенной ураганным ветром.

– Их десять человек. Вооружены. Нападать рискованно. Максимум, с ходу уложим четверых, пятерых, но всех не успеем, – делал выводы Збруев.

– Уложить можно и целый взвод. Главное, чтобы было оружие. Пошли, зарисуемся, пока последние туристы не уехали. При посторонних пакистанцы ничего не предпримут, впрочем, как и мы.

Збруев явно колебался, но перечить майору не стал. Вдвоем они и направились к беседке, в которой провели ночь.

– Обрати внимание, как на нас смотрит их главный. Наверняка думает: «Если смотаются, то – настоящие туристы. Если останутся, несмотря на штормовое предупреждение, то их тоже интересует Гусовский».

Десантники оказались в беседке.

– Товарищ майор, вы собираетесь оставаться здесь? – Збруев продолжал наблюдать за пакистанцами.

– Нет, мы уйдем. Пускай противника и дальше мучают сомнения, – расплывчато объяснил Лавров, – я им знак оставил.

– Вы о чем?

– Скоро поймешь…

* * *

Даже человеку не слишком наблюдательному не составит большого труда заметить на вычищенном до блеска полу отпечатки подошвы. Конечно, если они находятся на самом видном месте – посреди комнаты. Вот почему, когда командир пакистанской спецгруппы еще до возвращения в кемпинг российских десантников переступил порог своего трейлера и включил свет, он далеко не сразу заметил отпечаток рифленой подошвы. Открытие произошло позже, след – единственный нестертый след – находился между стенкой и диваном. Батяня не позаботился о том, чтобы его визит остался незамеченным. Приход и уход – да, но не сам визит.

Выступающие скулы пакистанца пришли в движение, пальцы сжались в кулак. Загоревшиеся кровью глаза окинули пристальным взглядом комнату, обследуя сантиметр за сантиметром.

Аль-Джа-Раби был вне себя от ярости, понимая, что во время его отсутствия кто-то посмел пробраться в его жилище. Ко всему прочему вор поленился убрать за собой, словно нарочно хотел разозлить хозяина. Подозрения не могли пасть на «своих». Командир пакистанской спецгруппы не рассматривал подобный вариант, зная, что ни одни из его людей не осмелится переступить порог без специального на то разрешения.

Он быстро пролистал в памяти события последних суток, вспоминая, кто из посторонних находился у его трейлера. Ответ не заставил себя долго ждать. Этим человеком был молодой мужчина, представившийся новозеландским рыбаком и попросивший у его людей соли. Еще тогда, у костра, пакистанец почувствовал что-то фальшивое, ненастоящее в его поведении и манере разговора. Так бывает, когда актер на сцене играет роль. А за полтора десятка лет, проведенных в спецслужбах, Аль-Джа-Раби научился отличать ложь от правды. Только у костра он не придал этому должного значения, отнеся фальшь к застенчивости гостя, пытавшегося показать себя перед незнакомыми людьми с лучшей стороны.

Командир пакистанской спецгруппы склонился над отпечатком подошвы, пристально всмотрелся в него. Среди крупинок земли и спрессованных травинок чернели обломки панцирей озерных улиток. Аль-Джа-Раби вспомнил, где видел такой же узор протектора. Перед глазами вновь ожила сцена у костра – новозеландец присаживается на бревно и вытягивает к костру ноги. Огонь освещает подошвы его ботинок.

«Он просто отвлекал наше внимание, пока его друг из беседки шарил у меня в трейлере».

Командир пакистанской спецгруппы бросился к раскладному дивану, открыл второе дно. Но вопреки его ожиданиям, арбалет и комплект стрел не пропали. Даже фотография российского вице-адмирала находилась на прежнем месте.

«И сюда добрался, – прикусил он губу, всматриваясь в поверхность пластиковой папки, – но все оставил на месте. Думал, я не замечу».

Приехав в кемпинг, пакистанец первым делом положил на папку в тайнике неприметную крупинку табака, а теперь эта крупинка лежала на дне тайника. Старая уловка, а сработала безотказно. Командир спецгруппы выругался, поняв, что в его дом забрались не с целью воровства, а для того, чтобы разведать ситуацию.

Аль-Джа-Раби нервно забарабанил пальцами по подлокотнику дивана, включил небольшой портативный компьютер. Дрожь в его пальцах тут же унялась, и они пустились в пляс по маленькой выдвижной клавиатуре. Оставалось только удивляться, как толстые мужские пальцы попадают по миниатюрным клавишам, не делая при этом ошибок.