Батяня. Комбату лишнего не надо - [29]

В проем, на месте которого недавно находилось лобовое стекло, бил ветер, хлестал дождь. Тугой поток воздуха мял водителю лицо, словно оно было слеплено из пластилина. Щеки Гусовского дрожали, ходили волнами, нос приплюснулся, брови буквально сползали на глаза. Управлять машиной в таких условиях было крайне сложно. Но, несмотря на помехи, вице-адмирал переключился на последнюю, пятую, передачу, чтобы оторваться от преследования. Когда джип развил бешеную скорость, пунктир дорожной разметки показался Василию Игнатьевичу одной сплошной линией, уводящей его в никуда.

Через некоторое время Гусовский догадался опустить забрало солнцезащитного козырька, теперь дождь и ветер не так досаждали. Теперь Гусовского беспокоила – чрезмерная скорость. Появись из-за поворота встречная машина, не успеешь вовремя сориентироваться и в нужный момент нажать на тормоза.

– Впереди дорога перекрыта. Сопротивление бесполезно, мистер Гусовский! – раздался усиленный громкоговорителем голос.

Вице-адмирал заерзал на кожаном сиденье, понимая, что через несколько километров его ожидает растяжной «еж» и пара автомобилей с вооруженными морпехами. Ему сразу вспомнились кадры из недавнего голливудского фильма: автоугонщик наезжает на «зубастую» полицейскую ловушку; колеса, шипя, сдуваются, машина, виляя, вылетает за обочину и встречается с деревом. К помятому автомобилю бегут полицейские, вытаскивают водителя, заламывают руки, кладут лицом на капот и зачитывают ему его права. Наверное, что-то похожее ждало впереди и Василия Игнатьевича, вот только никаких прав ему никто зачитывать не станет.

Отбросив лишние мысли, Гусовский зафиксировал уцелевшее боковое зеркальце в удобном для наблюдения за дорогой положении и, глянув на преследующие его машины, отметил одну важную для себя деталь. Преследователи даже не пытались стрелять по задним колесам «Ниссана». А все потому, что он был нужен им только живым. Как только вице-адмирал уверился в своей временной безопасности, в его голове созрел смелый план.

«Чем больше я рискую, тем больше они нервничают».

И в самом деле, преследователи, скорее всего, опасаясь за его жизнь, поотстали, лишь бы он не гнал так быстро.

Удерживая одной рукой руль, второй Василий Игнатьевич открыл перчаточный ящик. И на этот раз ему повезло – внутри лежала сложенная карта здешней местности. Обведенная маркером база бросилась в глаза сразу же – хозяин автомобиля оказался пунктуальным человеком. Гусовский, мысленно поблагодарив агента ЦРУ за такой подарок, скользнул взглядом по карте. Ведущая к зданию дорога начиналась от автомагистрали и не имела на всем своем протяжении никаких ответвлений.

«У них в распоряжении такая же карта, на которую не нанесены проселки. В действительности же существует множество стихийных подъездов, которые на картах отмечать не принято. Дорога уже перекрыта, вот почему нет встречных машин. Пускай они ждут меня на подъезде к автомагистрали, а я поеду по бездорожью… А вот и то, что мне надо».

Взгляд вице-адмирала выхватил маленькую черную точку с заковыристым норвежским названием.

Но Василия Игнатьевича заинтересовал не сам населенный пункт, а синяя эмблема с английской надписью «Police». Полицейский участок, находившийся в городке, мог стать для него промежуточным пунктом, способным вернуть свободу. Гусовскому стоило запросить у норвежских полицейских убежища, тем самым подставив американцев, которые уже объявили о его гибели. В таком случае он сможет представить дело так, будто не убегал на яхте из Росси, а просто стал жертвой американских спецслужб – те его якобы выкрали в море. Однако, чтобы воплотить план в жизнь, предстояло в первую очередь отыскать не нанесенный на карту поворот и оторваться от преследования.

* * *

Бегущие по ночному небу тучи иногда расступались, обнажали на темном фоне фосфорический полумесяц. В такие моменты казалось, что время остановилось и на всей земле существует только одна неизменная вещь – луна, проливающая манящий и желанный свет. Все остальное меркло, утопая в магическом ореоле.

Налетел ветер, забарабанил по листве дождь. Озеро сморщилось и стало похоже на смятую серебристую скатерть. Лавров и Збруев сидели на берегу озера, укрывшись от ливня под нависающим над берегом и водой камнем. У самых ног десантников плескались рваные волны. Молчали в камышовой заводи лягушки, не сновали в воде жуки-плавунцы. Комаров не было ни видно, ни слышно, назойливых насекомых снесло ветром, прибило к земле.

Майор и капитан сидели молча, прислушиваясь к шуму дождя. Предназначенная для них закладка с оружием и средствами связи находилась где-то поблизости, но найти ее без утерянной карты было невозможно. Их пребывание в Норвегии лишалось смысла. Вместо автоматов на данный момент у них были лишь удочки и спиннинг.

– Товарищ майор, а если попытаться…

– Даже не думай, – угрюмо ответил Лавров, – это все равно, что иголку в стогу сена искать.

– Бывает и везет.

– Запомни, Збруев. Везет лишь тогда, когда ты заранее знаешь, что тебе повезет, – произнес Батяня.

Капитан смотрел на Лаврова, пытаясь уловить ход мысли своего командира.