Батя, Батюшко и Бэмби - [106]
Да, это его дом. Стал вдруг, неожиданно, но неоспоримо. Денис осознал внезапно, что дом для него — не стены, а люди — те, кто дорог. За кого сам Денис несет ответственность: Оля, Никита. И даже — куда от нее денешься — Изольда. И кажется, ко всему прочему, как ни парадоксально, — Геннадий Игоревич. Эти люди — его дом. И в этот дом придет чужой человек. Дэн старался не слишком давать волю негативному настрою, но ощущение предупредительно вставшей на загривке дыбом шерсти не покидало. Мало ли что этот… отец Никиты. Посмотреть еще надо, что он за отец.
Надо сказать, что редко, очень редко в жизни врача высшей категории, хирурга уролога-андролога Батюшко Дениса Валентиновича случались моменты яркого и внезапного изумления, сопоставимого с тем, что настигло его в два часа пополудни, когда Денис Валентинович открыл гостю дверь. С той стороны порога от доктора Батюшко стоял его пациент. Сутулость, узкие плечи, нервические руки, которые едва не обронили торт, три вялых тюльпана и детскую машинку, затянутую в пластик.
Так вот он какой, папенька наш…
— Добрый день… Евгений Борисович.
Евгений Борисович смотрел на Дениса, открыв рот. Пауза затягивалась. Торт опасно накренился. Позади Дэна нетерпеливо переминался с ноги на ногу Никита.
— Здравствуйте… Денис Валентинович, — визитер попытался поправить сползающие очки, но пришлось ловить многострадальный торт. И это заставило-таки Дениса сделать шаг назад. И сделать-таки приглашающий жест рукой. Заходи, коли пришел.
Евгений Борисович традиционно потоптался на пороге, дверной ручке вот уделить внимания не смог — руки заняты. И задал изумительный по проницательности вопрос:
— А вы тут?
— Это мой дом.
И шерсть на затылке никак не уляжется. И вспоминается подаренный Малиным брелок. Он же вам врет, Денис Валентинович. А ведь прав был, интерн, зря на него Денис накинулся тогда. Врал, еще как врал!
Все-таки сделал еще шаг — в сторону. Выпуская вперед Никиту, который чуть ли не попискивал от любопытства. И обнимая оказавшуюся рядом Олю. Мальчику ты, может, и отец. А этой женщине ты — никто. Она моя.
Женщина Дэна коротко прижалась к своему мужчине и тоже решила проявить азы гостеприимства.
— Здравствуй, Женя. Проходи.
Он не Женя, он Тартюф. Но Оле об этом знать не надо. Ей это уже неважно.
Женя-Тартюф попытался снять обувь, осознал, что это невозможно делать со всем своим богатством на руках, и протянул Оле тюльпаны.
— Это тебе, — а потом пришла очередь машинки и ребенка. — А это тебе.
Никита, до этого во все глаза разглядывавший гостя, перевел взгляд на мать. Оля кивнула.
— Это твой папа. Его зовут Женя.
Игрушку Никита взял, все так же не сводя с гостя любопытных глаз. Ай да Евгений Борисович, всех одарил. А торт, видимо, Денису. Очень удачно. Так бы мордой и макнул.
Но торт забрала Ольга.
— Вы пока проходите в комнату, а мне надо цветы в вазу поставить и чай заварить.
Эх, не дали проявить себя. Денис обнял за плечи Никиту и кивком головы указал направление.
— Прошу.
Гостиная словно бы превратилась на время во врачебный кабинет. Пусть на докторе Батюшко нет белого халата, но в мягком кресле он сидит как на своем рабочем месте, не сводя внимательного взгляда с человека напротив. Который традиционно устроился на краешке — правда не стула, а дивана — и привычным нервным движением сцепил руки на коленях. Лишь Никита, по-прежнему изумленно разглядывающий — то гостя, то машинку, не вписывался в эту мизансцену.
— А у меня еще есть машинки, я сейчас покажу! — мальчик словно почувствовал, что он здесь и сейчас лишний. Его как ветром сдуло, и через секунду за стеной загромыхали ящиком с игрушками. Вам сейчас будут машинки показывать, Евгений Борисович. Вы в них разбираетесь? Или больше по… куклам?
— Дочка, значит, Евгений Борисович? У Никиты есть сестренка, я верно понял?
Там такая драма, доктор… Мне не дают видеться с ребенком…
Ну и кто ты после этого?!
— Н-н-нет, у меня пока один ребенок, — Евгений Борисович таки поправил очки. Прокашлялся. — Но я… мы работаем с супругой над этим вопросом.
Будь обстоятельства чуть иными, и Денис бы расхохотался. Работаете? Да что вы говорите? Как будто я не в курсе. Как будто это не я расписывал тебе план лечения. Будто не я болел за тебя душой и желал удачи — как болею за всех с таким диагнозом. А ты… ты врал мне. Ты обидел мою женщину. Ты пришел к моему ребенку.
Так, стоп. Стоп, Денис. Стоп, доктор Батюшко. Что там говорил Гиппократ?
Но горячая желчь внутри никак не хотела улечься. А Евгений Борисович продолжал лепетать.
— Вы понимаете, это так… это такая тема… ну как-то во врачебном кабинете… очень личное… да… А вы и Оля, значит?..
Даже имя ее не произноси! Не касается это тебя. Это мое. Наше.
И откуда взялся только на мою… нашу голову?! И как тебе парня доверить?
— Во врачебном кабинете врать нельзя — неужели вам этого никто не объяснил? О чем еще вы мне… сообщили неверную информацию?
Не только проказник Васенька умеет виртуозно краснеть в присутствии андролога. Как маленький, ей-богу. Ах, нам стыдно, что мы соврали — про развод, про то, что с ребенком не дают видеться. Что бы сказал на это начитанный Малин?
Что может произойти, если вдруг случайно услышишь на улице скрипку? Возможно, поймешь, как пережить болезненную потерю. Осознаешь, с чего начать жизнь заново. Поверишь в чудо. Встретишь любовь. От тишины до музыки. От лета до весны. От Июля до Мая. Он. Она. Скрипка.
Хроники двух семей отдельными кадрами, зарисовками, событиями. Тобольцевы и Королёвы. Как они жили, любили, растили детей? И как случилось то, чего никто из них не планировал и не ожидал? Эта книга для тех, кто читал романы «Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа», «Времена года» и не хочет расставаться с полюбившимися героями.
О чем произведение? О том, как однажды встретились два человека. Ведь это так важно - встретиться, разглядеть, удержать... Роман о любви, о дружбе и, наверное, немного о Москве.
После расставания Егора и Сони проходит 3 года. Герои вырастают, взрослеют и меняются. Школьная любовь испаряется под натиском реальности и старых обид. Или же всё-таки нет? Матвей, Егор, Соня и Маша. Четыре человека, чьи жизни изменились после трагичного случая в прошлом. Что заставит их снова встретиться? И кто тот таинственный незнакомец, который постоянно присылает им письма, утверждая, что знает их самые страшные тайны?
Егор Штормов с детства занимается боксом и мечтает выйти в профессиональный спорт. Ринг — это его жизнь. Ринг — это его всё. Он живёт им, он дышит им, он зависим от него, словно от наркотиков, ведь бокс — смысл всей его жизни.У Сони Розиной ничего этого нет. Никакого смысла жизни. Только бурный переходный возраст и нескончаемый сарказм, который приносит ей одни неприятности. Смогут ли эти двое поладить, и сколько раундов продлятся их чувства?
Вероника – дочь мэра города, с самого раннего детства привыкла к роскоши и особому отношению к своей персоне. Матвей – простой парень, приехавший в город для решения своих проблем. Но жизнь сводит их вместе. Он нанят охранникам к ее «величеству». Она его ненавидит… Он презирает таких как она… Но их объединит одно дело… Ей понадобиться его помощь…
Как иногда переменчива судьба. Ты думаешь, что ты ее хозяин и все происходит по твоему задуманному плану. Именно так и думала Ангелина Одоевская, покидая родной дом и убегая от прошлого. Новая работа, устроенная жизнь на новом месте. Но случайная встреча с успешным бизнесменом Александром Морозовым, ворвавшимся в ее жизнь словно ураган, разрушила ее твердый жизненный план. Только будет ли эта встреча судьбоносной для нее или как, и прежде останутся лишь боль и разочарование. .
Как считайте, есть ли между девочкой и мальчиком дружба? Простая, не имеющая никаких правил и обязательств, дружба? Но что делать дальше, если дети вырастают, покидают свои гнёзда, и судьба раскидывает их по разным сторонам, разделяя навсегда?
Отправившись в туристическую поездку в Грецию, Лиза не ожидала, что встретит там свою любовь. Простой рыбак Никос Орфанидис очарован красотой и женственностью Лизы. Они встретились случайно на берегу. Между молодыми людьми вспыхивает искра. Но во время обеда Лиза получает записку, неизвестный доброжелатель советует ей избегать встреч с Никосом, который может приничить ей вред. Лиза бежит от вспыхнувших чувств, она намерена покинуть Грецию навсегда, но в аэропорту выясняется, что кто-то похитил ее паспорт. Теперь ей необходимо время, чтобы подготовить новые документы, но средств на проживание в чужой стране у нее больше не осталось.