Battlefront II. Отряд «Инферно» - [6]

Версио упомянул, что Иден «проходит лечение», а это значило, что она ранена.

Гидеону пришла в голову другая мысль. Он помедлил, но счел себя обязанным спросить:

— А… ее матери…

— Зихей Версио уведомлена. — Сухой тон ответа был предостережением, которому Гидеон счел нужным внять.

Версио развелись, когда Иден было пять лет, и с ее матерью Гидеон не был знаком. Иден о ней почти ничего не рассказывала, хотя Гидеон знал, что они продолжают общаться. Он припомнил, что последний раз, когда Иден упоминала о матери, она обмолвилась, что Зихей нездорова, но с тех пор больше о ней не говорила. Зихей была знаменитой художницей, состояла в Коалиции за прогресс[1] и — по крайней мере, до своей недавней болезни — ездила с планеты на планету, рисуя вдохновляющие плакаты для представителей разнообразных культур. Гидеон никого так не уважал, как человека, перед которым сейчас стоял, но он не мог себе вообразить, каково приходилось его жене… особенно учитывая тонкую артистическую натуру Зихей.

Помимо теплой, светло-бронзовой кожи и черных волос, Иден унаследовала от матери и любознательность, но волевым подбородком и сильным характером ее наградил отец.

— Спасибо, что дали знать, сэр, — сказал Гидеон. — Однако… я так понимаю, вы вызвали меня с «Броска» не для того, чтобы сообщить о спасении лейтенанта Версио.

— Верно, но данный вопрос мы будем обсуждать у меня в кабинете завтра в девять утра. К нам присоединятся лейтенант Версио и еще двое. Я распорядился приготовить для вас номер в «Дипломате». Прошу вас проследовать туда и ни с кем не разговаривать. Свободны, лейтенант.

Обычно после этого Гидеон откозырял бы и ушел, но у него оставалась еще одна просьба.

— Сэр! Могу ли я поговорить с Иден?

Седые брови Версио поползли наверх.

— Как я уже сказал, она присоединится к нам завтра утром.

— Я понял, сэр… но, если позволите, я бы хотел поговорить с ней наедине.

Версио пристально посмотрел на Хаска и кивнул:

— Хорошо, я перешлю вам координаты. Можете связаться с ней, как окажетесь в своем номере.

Гидеон не стал спрашивать, почему так. Он знал, что разговор будет прослушиваться.

Имея дело с Гарриком Версио, следовало помнить, что ты под колпаком.

При обычных обстоятельствах Гидеона поселили бы в казарме, в квартире для приезжих офицеров, но было ясно, что вопрос, который адмирал собирался обсуждать с ним и со своей дочерью, относится к особо секретным — как и личности еще двух приглашенных.

Против перемены жилища Гидеон отнюдь не возражал. Комфортабельный челнок для особо важных персон доставил его на один из верхних уровней планеты-города — 5120-й, недалеко от кабинета Версио в штаб-квартире Имперской службы безопасности, расположенной в Федеральном округе.

Двери лифта открылись на этаже с единственным проходом. Когда-то, в славном прошлом этого отеля, постояльцы явно ценили практически полное уединение. Перед дверью навытяжку стоял охранник.

— Ваше удостоверение, сэр, — отрывисто произнес солдат. Озадаченный, Гидеон вручил ему кодовый цилиндр. Охранник просканировал устройство маленьким терминалом, затем отступил на шаг и приложил ладонь к квадратному считывателю на двери. Та с шипением открылась. Из темноты повеяло прохладой.

— Добро пожаловать, лейтенант Хаск. Я буду снаружи, — сказал охранник. — Если вам что-нибудь понадобится, свяжитесь со мной.

— Спасибо, — ответил Гидеон и шагнул внутрь. Огромный номер приветственно осветился огнями. Интерьер был роскошным, но в то же время строгим. Дальняя стена целиком состояла из усиленного стекла. Гидеон знал, что самый верхний уровень отеля расположен выше облаков, но этот этаж находился под ними, так что за окном была видна городская толчея Корусанта.

Единственными цветными пятнами, нарушавшими черно-белую гармонию, были картины. Агитационные плакаты прошлых лет были аккуратно забраны в рамки, и Гидеон увидел перед собой целую галерею горделивых юношей и девушек, штурмовиков и имперских офицеров, нарисованных на фоне стилизованных изображений различных планет. Молодой человек не был ценителем искусства, но невольно задумался: а не Зихей ли Версио это работы? Молодая девушка, восторженно глядевшая на звезды на одном из плакатов, определенно смахивала на Иден.

Закинув сумку на плечо, лейтенант проследовал через залу, в которой стояли черно-белые диваны, стулья и стол, и наугад выбрал одну из комнат. Когда дверь отъехала в сторону, он тихо присвистнул. По военным меркам комната была огромной.

— Неплохо, — пробормотал Гидеон. — Очень даже. — Он бросил сумку на аккуратно застеленную постель и направился к голопроектору, стоявшему на столике. Ввел координаты и стал ждать, — казалось, минула целая вечность, хотя на самом деле прошло всего несколько секунд.

Наконец она возникла в воздухе, миниатюрная и серовато-голубая — но даже на голограмме было видно, что лицо ее распухло, а висок украшает след ушиба.

Ее глаза расширились.

— Гидеон!

Вне официальных ситуаций, она всегда звала его по имени. Она больше ни с кем так себя не вела, даже с отцом. А Гидеон давно привык, что все называют его Хаском. Его имя принадлежало только им двоим.