Батарейцы - [60]
…20 апреля полк прибыл в населенный пункт Циссендорф. Из штаба армии был получен приказ поступить в распоряжение командира 128-го стрелкового корпуса. Вечером форсировали реку Нейсе, батареи заняли противотанковую оборону у местечка Клайн Бадемейзель.
Упала на землю ночь, тихая, теплая. Батарея Васнецова зарывалась в землю вдоль асфальтированного шоссе. Наутро предполагалась атака противника.
— А может, ее вовсе и не будет? — рассуждал недавно прибывший в подразделение боец Комлев. — Может, зря все это?
— Что зря? — отер вспотевшее лицо сержант Николай Снежко.
— Ну роем.
— Ты вот что, Петр, забудь это слово. У нас его нет и быть не может. Делаем для себя. Мы — противотанкисты. Рассчитываем на себя, на свое умение и на эту вот землю. В них наша победа, наше спасение. Уразумел?
— Так точно.
— Вот и хорошо. Бери больше, кидай дальше. Но кидай с умом. Фашисты не должны заметить. Не то и в землице не усидишь.
Васнецов, невольно услышавший этот разговор, порадовался за Снежко.
Старший лейтенант поспешил на командно-наблюдательный пункт. Взвод управления заканчивал свою работу. Лейтенант Иван Акасимов стоял у бруствера траншеи и напоминал подчиненным:
— О маскировочке не забывайте, заметят фрицы — по первое число всыпят.
Ребята старались вовсю. Ячейку наблюдения, вынесенную на гребень высотки, укрыли плотным слоем дерна. Акасимов посоветовал подбросить прошлогодней травы: мол, зеленый островок будет бросаться в глаза.
В сумерках на КНП собрались командиры взводов: опытный, не раз меченный пулей лейтенант Иван Акасимов, младший лейтенант Петр Приставка и старший сержант Илья Фадеев.
Иван Николаевич Акасимов — среднего роста, русый, крепкого телосложения, немногословен, вдумчив, аккуратен в работе, хладнокровен. Награжден орденами Отечественной войны II степени и Красной Звезды.
Петр Иванович Приставка — худощавый, подвижный. Прибыл на батарею в марте 1945 года. А вообще за годы войны прошел путь от красноармейца до офицера.
Фадеев в полку со дня его формирования. Вырос с номера орудийного расчета до командира огневого взвода. Не один танк нашел конец от выпущенных им снарядов. Илья — мастер бить врага прямой наводкой. «У нас в Туле блоху подковали, а с танками мы, туляки, и подавно управимся», — говорил Фадеев.
Как не уважать таких людей, не гордиться ими!
Васнецов уточнил рубежи открытия огня, назначил ориентиры, проверил исходные данные для стрельбы и только потом прилег отдохнуть. Был почти час ночи, а впереди — трудный день.
На рассвете Николая разбудил птичий гомон. В рощице затеяли перепалку дрозды, застрекотала сорока. Старший лейтенант вышел из окопа.
— Может, кто в лесу есть? — задумчиво произнес связист красноармеец Михаил Панов.
— Вряд ли. Молчали бы птицы. Вот только сорока… Та чуть что — крик поднимает. А вообще перед восходом солнца балуют птахи.
— Зебров, — подозвал Васнецов разведчика-наблюдателя. — Ничего не заметил?
— Во втором часу слышался гул. — Михаил указал на поросший молодыми березками горбатый курганчик. — Сменщик мне об этом докладывал. Да вот и запись в журнале. С часу двадцати до без четверти двух.
— Будь бдительнее. Даром на переднем крае ничего не бывает.
— Ясно, товарищ старший лейтенант, не впервой.
— Городнов, вода у нас есть? — обернулся Васнецов к стоявшему рядом старшему сержанту.
— Пара котелков, как всегда.
— Тащи сюда один. Ополосну лицо. Прихвати и сумку — она на ящике из-под снарядов. Бритва там у меня, зубной порошок, щетка. Приведу себя в порядок.
Старший сержант принес котелок. Васнецов сбросил гимнастерку, и Городнов начал сливать ему в пригоршню. Вода не успела еще нагреться, приятно покалывала ладони, лицо.
— Товарищ старший лейтенант! Фрицы зашевелились, — послышался голос разведчика.
В утренней тишине глухо перекатывались звуки танкового двигателя. Вскоре к нему присоединился второй, третий, потом вдруг все смолкло. А через минуту — вновь рокот.
— Никак, моторы опробуют? — обронил разведчик Зебров.
— Похоже, Миша, похоже.
— Знаешь что, — обернулся Васнецов к связисту Михаилу Панову, — поднимай командиров взводов.
Вскоре пришли лейтенант Иван Акасимов, младший лейтенант Петр Приставка и старший сержант Илья Фадеев. Отдохнувшие, свежевыбритые, в начищенных до блеска сапогах. Любо-дорого было глядеть на них.
В это время появился и старшина батареи со своими помощниками. За плечами у бойцов термосы, в руках — буханки хлеба.
— Завтрак прибыл, перекусим, товарищи, — предложил Васнецов командирам.
Все охотно согласились. Тем временем к термосам с котелками потянулись представители взводов. Как всегда, с шутками да с прибаутками.
Неторопливо разговаривали.
— Эх, братцы, рыба сейчас у нас пошла, — вздохнул Акасимов. — Выйдешь, бывало, на зорьке, тишина, туман плывет. Клев отменный. Оголодала рыбешка за зиму.
Иван Николаевич родом из Марийской АССР. Вырос на реке. Окончил речной техникум. Готовился к первой путине, да война помешала. Добровольцем ушел на фронт.
— Доложите комбату, — донесся до Васнецова голос помощника командира взвода управления старшего сержанта Веремеевского, — со стороны противника вновь гул танковых двигателей.
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Сборник рассказов о Иосифе Виссарионовиче Сталине, изданный в 1939 году.СОДЕРЖАНИЕД. Гогохия. На школьной скамье.В ночь на 1 января 1902 года. Рассказ старых батумских рабочих о встрече с товарищем СталинымС. Орджоникидзе. Твердокаменный большевик.К. Ворошилов. Сталин и Красная Армия.Академик Бардин. Большие горизонты.И. Тупов. В Кремле со Сталиным.А. Стаханов. Таким я его себе представляю.И. Коробов. Он прочитал мои мысли.М. Дюканов. Два дня моей жизни.Б. Иванов. Сталин хвалил нас, железнодорожников.П. Кургас. В комиссии со Сталиным.Г. Байдуков.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.