Бастард - [13]

— То есть вы вот просто так нас отпускаете? — недоверчиво глянул Адриан на старика.

— Я не думал, что демонологии стали такими мягкими за то время, что запретили им заниматься их магией, — усмехнулся Лорайн.

— Мы стали практичнее, — старик кивнул своему ученику, — отведи их обратно на поверхность.

— А меч мы разве не оставим себе? — снова удивился молодой маг.

— Дурья башка, конечно нет! Не просто же так он выбрал этого юнца! — сверкнул в ответ глазами демонолог. — Мы просто будем наблюдать!

Всю пещеру сотряс взрыв.

* * *

Я стою у развилки и разглядываю указатель. Оборачиваюсь и смотрю на своего спутника, восседающего на превосходном вороном скакуне, задавая ему немой вопрос. Он в ответ лишь качает головой и разводит руками. Я снова обращаю свой взгляд на указатель и задумчиво почёсываю подбородок. И всё же на более долгое ломание головы меня не хватило:

— Ты уверен, что правильно определил их путь?

— Абсолютно точно.

— Бартас их подери! Что им могло понадобиться в полуразрушенной дозорной башне в глуши?

— Может у них недостаток мха или кандалов? — сделал предположение мой товарищ.

— А ты молодец, умеешь повеселить! — я рассмеялся.

— Вообще-то это была…

— Да знаю я, что ты серьёзно, — перебил я его, — просто мне гораздо интересней и веселей думать, что ты обладаешь хоть чем-то похожим на юмор. Клянусь, если бы со мной ехал покойник, мне и то было бы веселей!

— Это же не обычная прогулка, или я ошибаюсь?

— Да нет. Я предпочитаю проводить свой досуг как-нибудь иначе, чем гоняться за какими-то непонятными головорезами-работорговцами, — усмехнулся я.

— Вы, люди, странный народ, может, ты так отдыхаешь, откуда мне знать?

— А вы разве у себя там не читаете о таком виде зверей, как человек обычный, и не изучаете их повадок? — наиграно удивился я.

— Нет. Это бесполезно, т. к. можно считать, что каждый человек — это отдельный подвид, имеющий свои особенности, — покачал головой мой спутник.

— Так у вас же полно времени! Неужели никто не догадался потратить свою вечность на занятие вроде этого? — я пустил своего коня легкой трусцой.

— Мы предпочитаем заниматься более полезными вещами, например совершенствованием своей культуры и магии. Нам не приходит таких идей в голову, в отличие от людей, — мой спутник поравнялся со мной и сбавил ход.

— Ах да, ах да! Как я мог забыть? Эльфы же самый благоразумный народ, а вот все люди немного безумны, но каждый при этом по-своему.

— Именно так и есть. Однако нельзя не признать, что ваши безрассудные поступки никогда не приносят пользы. Иногда можно даже утверждать обратное.

— Но заметь, что всех героев людских песен, легенд и баллад ты называешь сумасшедшими. Так может им быть не так уж и плохо? Ведь можно считать, что теперь они живут вечно.

— Жизнь — есть движение. Одним подвигом-безумством нельзя заработать бессмертие. Лишь непрерывная череда дел может увековечить тебя. Жаль, что вы этого не понимаете и, совершив одно не очень то великое дело, усаживаетесь у себя в замке, отращиваете бороду, складываете оружие и доспехи не стойку и рассказываете своим внукам без конца одну и ту же историю.

— Просто мы быстро устаем, и часто нас не хватает даже на одно такое дело.

— Проблема тут совершенно в другом.

— И в чём же?

— Вы не можете или не хотите использовать всё то, что у вас есть. Если хотя бы каждый пятый человек выкладывался в течение всей жизни, то вы бы давно превзошли все известные расы. У вас громадный потенциал, но вы по какой-то причине не используете его.

Я задумался и ничего ему не ответил. Эльф говорил правду, и мне было трудно это признавать. Чёрт возьми, как же трудно спорить с тем, кто живёт вечно!

Глава 3

Из импровизированного кабинета выбежали все те, кто там находился. Старый демонолог тут же начал искать глазами кого-то в толпе замельтешивших людей в красных и чёрных одеждах. Наконец, он нашёл того, кого искал, и, подняв левую руку вверх, пустил к своду огромной пещеры сноп красных искр. На это фейерверк прибежал запыхавшийся мужчина лет тридцати. Лицо его было скрыто деревянной маской. Собственно только ей он и выделялся. Такие люди относятся к совершенно непонятному типу. Ни толстые, ни худые, ни высокие, ни низкие. В облике таких людей глазу не за что зацепиться и он, только наткнувшись на такую личность, проскальзывает мимо, как будто человек этот с ног до головы обмазан маслом. В толпе они с лёгкостью вора растворяются и их просто невозможно заметить. Они становятся такой же неотъемлемой частью города, как камень — частью стены. Неотъемлемой, но незаметной. Таких людей стоит бояться, ведь их обыденность и серость — их самое сильное оружие, ведь никто не подумает на него, если, допустим, в толпе украдут кошелёк или письмо у дворянина, или убьют кого-нибудь. Такое же непонятное, ни чем необоснованное чувство тревоги оставлял после себя и этот человек в маске.

— Что происходит, демоны утащи тебя в свои серные ямы?! — прокричал демонолог, нервно теребя рукава своей красной мантии.

— На нас опять напали, — из-за маски голос мужчины казался ниже, чем есть на самом деле, и был приглушён.

— Кто?! Кто посмел это сделать?! Мы же на месте храма Старых Богов! Даже жрецы Новых Богов не смеют нарушать покой древних святилищ!