Башня у моря - [256]

– В этом нет необходимости, – сказал я.

– Дорогой, не чувствуй себя таким оскорбленным! Я знаю, что сам ты никогда не совершишь ничего предосудительного, но люди могут подумать…

– Какая тебе разница, что думают люди? – спросил я, не успев придержать язык.

Она прикусила губу:

– Нед, зачем ты грубишь? – Она задала этот вопрос таким спокойным голосом, что мне стало стыдно. – Поверь мне, репутация Керри – репутация любой молоденькой девушки – вещь очень важная. Она может повлиять на всю ее будущую жизнь. Когда человек старше и когда он оказывается в затруднительных обстоятельствах, то может и отойти от принятых условностей, но для молоденькой девушки очень важно вести примерный образ жизни.

– Конечно, мама. Вот поэтому я и думаю, что тебя порадует новость, которую хочу тебе сообщить. Мы с Керри собираемся пожениться.

После моих слов наступила пауза. Мать лишилась дара речи, но меня это не удивило. Я полагал, что свахи никогда поначалу не верят, что их усилия увенчались успехом.

– Думаю, свадьба может состояться в декабре, – продолжил я, дав ей несколько секунд, чтобы прийти в себя, – после моего шестнадцатилетия. У Галахеров будет достаточно времени, чтобы собраться и приехать из Америки, а для тебя и для Керри – чтобы приготовиться к свадьбе. Кстати, я решил перейти в католическую веру, поэтому хочу попросить отца Донала обвенчать нас в Клонарине.

Выражение лица моей матери показалось мне странным, и сердце мое упало. Ей явно не понравилось мое намерение стать католиком.

– А что такое? – настороженно спросил я, а потом меня осенило. – Ты, наверное, считаешь, что мы слишком молоды. Но если наш брак так или иначе предрешен, то почему бы нам не жениться раньше, чем позже?

– Предрешен?

– Не надо, мама, не думай, что я все еще пребываю в неведении относительно договоренности мистера Драммонда и мистера Галахера.

– Но… – Ей пришлось сесть. Она страшно побледнела. – Нет, это ничего не предрешало. Я имею в виду, не имело никаких последствий. Максвелл обещал только, что Керри поживет у нас какое-то время и научится быть леди. Он никогда не обещал, что ты женишься на Керри. Да и как это возможно? У мистера Галахера явно были надежды, но…

– Как и у мистера Драммонда, – прервал я. – Насколько я понимаю, тут не обошлось без денег.

Она побледнела еще сильнее:

– Я об этом ничего не знаю, но если и были какие-то договоренности, то Максвелл наверняка пошел на них, чтобы ублажить мистера Галахера. Никто, кроме мистера Галахера, не мог обеспечить ему оправдание, и, конечно, мы оба хотели услужить ему. Но, Нед, неужели ты и в самом деле думаешь, я хотела, чтобы ты породнился с семьей вроде семьи Галахер? Естественно, я возражаю против твоей женитьбы, когда ты все еще ребенок, но и потом я вряд ли буду приветствовать твою женитьбу на Керри! Она на социальной лестнице гораздо ниже тебя, она так… так абсолютно не подходит, чтобы стать женой мужчины твоего положения в обществе! Знаю, не ее вина, что она происходит из такой вульгарной, низкопробной семьи, но…

– Ясно, – вновь перебил я. – Вы с мистером Драммондом готовы выкачивать из Галахеров деньги и влияние, а когда вы получаете то, что хотели, вы быстренько забываете о договоренности, выполнять которую у вас не было ни малейших намерений. Вы делаете это и при этом имеете невероятную наглость заявлять мне, что это Галахеры вульгарны и низкопробны!

– Нед! – Цвет вернулся на ее щеки, когда она вскочила на ноги. – Немедленно извинись! Как ты смеешь так дерзить?!

– Я думаю, это ты должна извиниться передо мной, – возразил я. – Ты мне лгала, скрывала от меня правду, позволяла своему любовнику торговать мной, словно я предмет мебели…

Она отвесила мне две пощечины. Я замолчал. Кожа у меня горела, и я поднял руку, чтобы прикоснуться к ней пальцами. Когда снова посмотрел на мать, она дышала с трудом, словно после долгого бега, а глаза у нее стали совсем чужими.

В горле у меня образовался комок. Я отвернулся.

– Послушай меня, – сказала она дрожавшим от ярости голосом. – Ты не женишься на ней ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Я тебе это категорически запрещаю. И ты мне еще будешь благодарен за это. А пока тебе лучше всего будет уехать в школу. Я напишу Томасу и попрошу его немедленно устроить тебя в Харроу.

– Я никуда не уеду из Кашельмары.

– Ты будешь делать то, что тебе сказано! – Прежде чем я успел что-либо ответить, она распахнула дверь. – Максвелл!

Ее голос громко разнесся по коридору, прозвучал в закругленных стенах галереи.

Я сделал шаг, ударился о стол, сбросил на пол украшение.

– Мама, мне нечего сообщить мистеру Драммонду.

– Вернись в комнату!

В холле послышались шаги Драммонда.

– Сара, ты меня звала?

– Да, пожалуйста, поднимись – помоги мне.

Он побежал вверх по лестнице. Я вернулся в будуар, прежде чем он поднялся на галерею.

– Что случилось, детка?

– У меня ужасный разговор с Недом. Он, кажется, совсем сошел с ума. – Она понизила голос, но обрывки я все же слышал. – Во всем виновата эта ужасная девчонка… хочет жениться… нет, не потом – сейчас! Грубый, дерзкий и упрямый… я на пределе… прошу тебя, поговори с ним… нужен мужчина, кто-то, кто бы поговорил с ним, как отец…