Башня - [53]

– Помоги мне! Помоги, я ничего не вижу! – это казалось странным, но он не кричал. Он даже не повысил голос, продолжал говорить спокойно и размеренно, и если не смотреть на него, то создавалось впечатление, что с ним все в порядке.

Человек в форме МЧС выглянул из-за капота и посмотрел на Башню. Гул постепенно стихал, и он, улучив момент, выбежал из-за машины и схватил полковника за руку, как ребенка, почувствовав липкое и горячее прикосновение окровавленной ладони. Милиционер с благодарностью сжал ему руку.

– Уведи меня отсюда. Я ничего не вижу… – Он бы мог и не объяснять. Спасатель видел, как лоскут кожи, прижимаемый полковником ко лбу, дрожит и смещается от каждого его слова. На мгновение спасателю показалось, что если сейчас полковник дернется, то снимет с себя скальп, словно лыжную шапочку.

– Иди… Иди садись… – Он распахнул перед ним пассажирскую дверцу и положил его руку на сиденье. – Давай залезай…

Милиционер тыкался в дверной проем, как слепой щенок, но при этом все его действия были четкими и правильными. «По существу», – отметил про себя спасатель.

Полковник нащупал сиденье, обвел ладонью дверной проем и, найдя ручку, торчавшую из панели перед пассажирским местом, крепко ухватился за нее. Затем подтянул начавшее полнеть тело и забросил его на сиденье. Спасатель бережно обхватил ноги полковника и поставил их на пол машины.

– Сейчас. Сейчас уедем. Потерпи, все нормально.

Он усадил коллегу (коллегу? они не были коллегами до этого момента, но случившееся сделало их товарищами по несчастью) в машину и побежал вокруг капота, торопясь занять водительское кресло.

Он запрыгнул на сиденье и потянулся к ключу, вставленному в замок зажигания. На какую-то долю секунды он подумал, что что-то не так, и почти сразу понял, что именно, – кусок панели, торчавший из капота. Как зачарованный, он уставился на этот кусок, переливающийся нежными оттенками синего и зеленого.

«Это действительно происходит или мне только кажется?» – подумал он, поворачивая ключ. Двигатель отозвался скрежетанием стартера, и… стих. «Труба…» Он с тоской снова посмотрел на Башню и уже не мог отвести глаз.

Стекло в одном из окон на девятом этаже – как раз над главным входом – разбежалось трещинами, которые увеличивались с каждой секундой, и он увидел, что за стеклом есть нечто, гораздо более плотное, чем воздух.

Сначала показалась одна вялая струйка, лениво стекающая вниз, но уже через мгновение струйка превратилась в мощную струю, бьющую горизонтально вбок. Потом стекло лопнуло – это выглядело, как в одном из боевиков Джона Ву, когда пуля попадает в большой аквариум, – и из квартиры хлынул поток воды. Промелькнули белые комки простынь, потом показалась тумбочка, а потом…

Это было самое страшное. На это не стоило смотреть, но он никак не мог отвести глаз – показалась фигурка человека, смешно дрыгающая в падении руками и ногами. Он был человеком еще несколько секунд, до тех пор, пока летел к серому раскаленному асфальту, а потом…

Его просто расплескало, как воду, что летела вместе с ним, и брызги разнесли далеко в стороны кровь и серую кашицу, вывалившуюся из расколотого черепа.

Гул постепенно стихал, переходя в громкое шипение.

Со стороны Башни наступали гигантские клубы пыли. Сразу стало темно; эта темнота накрывала их, как толстым ватным одеялом. Спасатель всем телом ощущал движение густого, словно кисель, воздуха. Теперь он видел только верхнюю половину Башни: нижние этажи были скрыты пыльной завесой.

– Ну, чего ты тянешь? Заводи! – спокойно сказал полковник. Наверное, это была его обычная реакция на стрессовые ситуации – голос становился спокойным и чуть-чуть ленивым. – Если не поедешь, я выйду и поймаю такси.

Его слова точно разбудили спасателя. Он еще раз повернул ключ, и двигатель загромыхал, как корыто, по дну которого перекатывались ржавые гайки. Он выжал сцепление и воткнул сразу вторую передачу. «Ленд-Ровер» дернулся и, содрогаясь, пополз вперед.

Надежная техника не подвела и на этот раз. Машина довезла их прямо до оцепления ОМОНа и там, словно понимая, что свою задачу она уже выполнила, остановилась, окутанная клубами едкого пара.

Наступила такая тишина, что он слышал, как потрескивает остывающий двигатель и что-то шипит, попадая на раскаленный металл.

Спасатель высунулся из двери и крикнул:

– «Скорую»! Срочно!

Подбежавшие бойцы вытащили полковника из машины. Милиционер слабеющим голосом просипел:

– Надеюсь, к следующему разу ты научишься ездить немного быстрее… – Потом голова его запрокинулась, правая рука, закрывавшая рану на лбу, упала, и темная, со сгустками, кровь полилась на мундир.

Спасатель залез на капот – теперь «ЛендРовер» был просто бесполезной грудой металла – и вглядывался в Башню. Он знал, что пройдет минут десять-пятнадцать… Может быть, больше… Пыль осядет, и он увидит… Что увидит?

Он почти не сомневался, что увидит пустоту – от одной стены до другой. Мертвый остов с зияющими глазницами огромных окон.

Но Башня пока еще стояла, уставившись острым шпилем в московское небо.

Небо, напоминающее чад на кухне.

Пятью минутами раньше Марина сидела в комнате и наблюдала происходящее как бы со стороны, глазами центральных телеканалов.