Башня континуума - [2]

Вздрагивая, он смотрел на карту.

Империя была огромна. Восемьсот двадцать населенных миров, связанные высокоскоростными Би-магистралями и плотно охваченные сетью сверхдальней спин-связи. Численность населения — четыреста миллиардов человек, с учетом Особых Территорий, плюс четыре миллиона не-существ в Гетто на Эпллтоне. Административное деление: Первое и Второе Кольцо, а также Особые Территории, имевшие специальный административный статус автономии. Кольца, в свою очередь, подразделялись на Квадранты, администраторы которых назначались Верховным Канцлером и непосредственно подчинялись ему же. Дальше в табели о рангах самыми важными персонами становились губернаторы планет, наделенные на местах огромными полномочиями, избравшиеся свободным тайным голосованием.

Последнее в исторической перспективе являлось весьма недавним достижением. После Освобождения и подписания Пакта о Прогрессе, заключенном победителями Черного Триумвирата — лордом Джеком Ланкастером, правителем Свободной Торговой Колонии Францем Максимилианом и Императором Константином Первым — минуло пять столетий, из которых четыре Империя просуществовала в форме жесткой, централизованной, абсолютистской монархии. Но времена менялись. Первыми ласточками стал целый ряд неприятных инцидентов, связанных с большим количеством человеческих жертв, бунтами, повешением, колесованием и четвертованием императорских наместников. Особенных успехов на этом кровавом поприще в свое время достигли свободолюбивые салемские лендлорды. Размах мятежей на Салеме, Второе Кольцо, в свое время достиг столь неслыханных масштабов, что именно после тех событий Дворец счел благоразумным чуть ослабить поводья, и абсолютная монархия превратилась в монархию конституционную.

С высоты своего положения Верховный Канцлер Милбэнк, как никто иной, понимал, до чего формальным, на бумаге, оказалось это превращение. Даже по этой самой бумаге, что носила гордое название Конституция, Император сохранил большую часть своих абсолютных полномочий. Свободные выборы гарантировали зрелища, но хлеб — едва ли. Что касалось Имперского Парламента, то он существовал в качестве номинального института, смертельно напуганного и сытно прикормленного одновременно. Подобное положение вещей мало изменилось после последних выборов, на которых неожиданно и с довольно существенным перевесом победила Партия Новых Демократических Преобразований во главе с Милбэнком, вытеснив с лидирующих позиций, казалось бы, бессменную Консервативную Партию. Именно в качестве кандидата от ПНДП Милбэнк и занял свой теперешний высочайший пост.

Депутаты от ПНДП старались быть лояльными к Милбэнку, но в равной степени они старались быть лояльными к Императору, его богатым и знатным монархическим прихвостням из высшей аристократии, главе Священного Трибунала при Святой Единой Церкви архиепископу Райту, и особенно — к директору Отдела Благонадежности Блэку Холлису. Равно как и к любому, у кого хватало полномочий их запугать или денег, чтобы их подкупить. В свободное время демократические депутаты грызлись за кусочек сытного пирога с консерваторами, чьи позиции, между тем, все еще оставались весьма сильными как в самых высших эшелонах власти, так и на местах, особенно — в провинциях.

Консерваторам и вовсе было незачем миндальничать с Милбэнком, и они постоянно строили Верховному Канцлеру хитрые козни, громогласно распевая с высоких трибун любимую песенку консерваторов всех времен — песенку о старых, добрых временах, когда все было стократ лучше, чем сегодня и сейчас.

Будучи неглупым, Милбэнк ничуть не сомневался, что в старые, добрые времена все и впрямь было гораздо лучше… да вот жили-то они не в старые, добрые времена, а именно сегодня и сейчас. А дела сегодня и сейчас шли кое-как. Проблем у Милбэнка хватало по горло.

Например, свободолюбивые Особые Территории, которые никак не желали становиться Третьим Имперским Кольцом, включая главный рассадник сепаратизма и ереси — мятежную Дезерет.

Или Эпллтон с проклятым Гетто и проклятыми рудниками услада-плюс.

Или Лудд, где находилась Коммуна истинных луддитов.

Или Промышленная Зона Южная Венеция, где последние семь лет заправлял одиозный губернатор Винсент Вольф, по совместительству председатель Народного Трудового Альянса.

Или Луизитания — сточная канава Империи, обитель криминального спрута Крайм-О.

Дни Верховного Канцлера Монтеррея Милбэнка проходили в постоянной борьбе, в тревогах и искусных интригах, а ночи — в постоянном страхе, что они вот-вот придут за ним. Милбэнк не знал, кем именно были эти «они», но ему казалось, что однажды он узнает.

И ему определенно хотелось как можно дальше оттянуть момент своего прозрения.

Взгляд Милбэнка, поблуждав по карте, остановился на точке, отмеченной на карте алым флажком. ДЕЗЕРЕТ. Эпицентр не утихающего последние тридцать лет военного конфликта, зловещая купель яростного противостояния между имперскими властями и последователями отставного губернатора Джона Сэйнта, так называемыми сэйнтистами. Кровавая мясорубка, приведенная много лет тому назад в действие непомерными амбициями бывшего губернатора Дезерет, и так и не остановившаяся и по сию пору.