Баркентина "Пилигрим". Крестовый поход - [11]

- Иллюзия? – деловито осведомился молчавший до этого Дакоста.

- Гипноз.

- Всё?

- Вроде…

- Врёт, - махнул рукой Хок, - но для начала – хватит. Берём?

Он обернулся ко мне.

- Почему уходили со службы? – спросила я.

Ченг вздохнул.

- Людям всегда кажется подозрительным, если кто-то не сидит с ними за обеденным столом. А если, не дай бог, забывшись, снимешь книгу с верхней полки без помощи стремянки… Я всегда предпочитал уйти до того, как слухи перерастут в подозрение и страх. Я не хочу никому мешать.

- Испытательный срок – один полёт. Для начала.

- Я за ним присмотрю, - кивнул Хок, взглянув на меня.

- Простите? – обернулся к нему Ченг.

- У меня такая работа, Эрик, - задушевно улыбнулся Хок. – Я здесь за всеми присматриваю. В том смысле, что если кто-то не справится со своим искушением, то я поддамся своему.

- Вы охотник на вампиров? – с неожиданным любопытством спросил тот.

- Я охотник широкого профиля, но это между нами. Прежде всего, я твой непосредственный командир. И работы у тебя будет выше крыши, тем более что третий помощник у нас дама, и мы её не слишком загружаем. Так что за этот полёт тебе придётся убедить меня, что мне нужен такой помощник, а себя – что ты согласен жить в таком аду.

Я сообщила Азарову о том, что нас устраивает кандидат, и он согласовал приказ о его назначении в экипаж. Ещё одна вакансия на звездолёте была заполнена.

На этом значимые события закончились, и началась обычная рутинная работа по подготовке корабля к длительному рейду. Уже на следующее утро остальные члены экипажа собрались на борту. Обычно они должны являться на звездолёт утром в день отлёта, но я уже заметила, что этого правила никто не придерживается. Мне, как командиру, было приятно, что моих людей так тянет на звездолёт, хотя я не льстила себя надеждой, что они тут же впрягутся в работу. Проверив наскоро своё хозяйство, они, в основном, ходили по чужим каютам и отсекам, рассказывали, как провели отпуск, обменивались новостями и сплетнями и знакомились с новыми членами экипажа.

Ужин в ресторане как-то сам по себе перерос в вечеринку. А дело было в том, что именно в этот час пришли техники во главе с Артёмовым, чтоб повесить на стену две отливающие радугой белые металлические рамы. В одной из них, как и положено священной чаше в голубизне неба вращался вокруг своей оси в перекрестье солнечных лучей Золотой кубок. В другой – в прозрачном бархате звёздного неба неподвижно висел похожий на молодой месяц Серебряный кинжал с узорчатым клинком и рядом с ним – искусно украшенные зернью ножны.

Сперва все восхищались получившимся диптихом и дизайнерскими решениями, потом самими призами и, наконец, перешли к чествованию героев, украсивших ими наш звездолёт. Естественно, техников уже не отпустили, и они присоединились к экипажу. Потом, когда уже стало ясно, что ужин перерастает в дружескую пирушку, решили присовокупить к ней отвальную по случаю ухода в патрулирование.

И, наконец, когда день склонился к вечеру, все высыпали со звездолёта, чтоб посмотреть живописный закат в степи. Кто осудил бы нас за это, ведь было ясно, что ближайший месяц у нас вряд ли будет ещё хоть одна возможность полюбоваться закатом. Мы смотрели на медленно багровеющие небеса, розовый простор степи, пасущихся где-то вдалеке крепких лошадок с лохматыми нечёсаными гривами и задорными чёлками. И было немного грустно, хотя все понимали, что эта грусть – самая малая плата за счастье летать.

Утром в день вылета к звездолёту начали слетаться авиетки и флаеры, в которых прибывали родственники и друзья. Провожавших оказалось много, но самая большая компания прилетела провожать нас с Джулианом.

Я с радостью замечала, что мои родные приняли моего избранника с открытым сердцем. Старшие сыновья даже заметили, что он похож на Сашу, моего первого мужа и их отца. И только увидев Джулиана и Сашу вместе, я поняла, что это действительно так. Они были одного роста и телосложения, с широкими скулами и темными блестящими глазами. Разве что у Саши волосы были светлее, да черты лица - по-славянски мягкими, в то время как у Джулиана в чертах чувствовалась кельтская жёсткость.

К тому же не прошло и недели, как они подружились настолько, что когда Джулиан, наконец, набрался духу отправиться в родные места, он позвал с собой не меня и не Хока, а именно Сашу. Они вернулись из Шотландии через пару дней, усталые, небритые и молчаливые, но это путешествие ещё больше сблизило их.

Да и с Аликом Джулиан сразу нашёл общий язык. Наверно, дело в том, что он сам решил, что Алик – его сын и полюбил его всем сердцем, на что мальчик ответил ему тем же. Пока я занималась звездолётом, они проводили много времени вместе и уже к исходу первого месяца вели себя именно так, как должны вести себя отец и сын.

Мои мечты сбылись. У меня снова был дом, семья, мы были вместе: Алик, Джулиан и я.

Провожать меня приехали дети и внуки в полном составе, а с ними Саша с его новой женой Леной. Прощание слегка затянулось. Алик печально смотрел на меня. Ему снова нужно было перебираться из нового дома в Средней Франции в семейный поселок посреди казахстанской степи. Но его огорчало не это, а именно долгая разлука со мной и Джулианом. Впрочем, ему уже не впервой было провожать близких в далёкие просторы Вселенной. Вырастившие его Саша и братья, да и я, то и дело улетали куда-то далеко. И только он, привыкший терпеливо ждать нашего возращения, никогда не стремился покинуть Землю, которая держала его тысячами пушистых и перепончатых лап, разноцветных крыльев, мокрых ласт и лохматых цепких рук.