Бархатный сезон - [23]

Они дошли до сетчатой загородки, за которым виднелся кособокий сарай и приткнувшийся к нему сбоку деревянный туалет. Сенька открыл калитку и галантно пропустил девушку вперёд. Леночка прошла мимо приоткрытых дверей сарая, прислушиваясь к гомону разной живности в сарае.

— Дед, видать, совсем в маразм впал, — проворчал Сенька. — Дверь забыл закрыть в сарай. Все ведь куры разбегутся!

Дверь в туалет тоже была открыта. Леночка брезгливо заглянула внутрь и никого там не обнаружила.

— Куда, интересно, Дмитрий Сергеевич делся?.. — почесала она затылок.

Сенька не ответил, он заглянул в сарай. И вдруг какая-то сила втянула его внутрь. Лена от неожиданности вскрикнула. Из дверей сарая высунулась голова в капюшоне. Блеснули очки. И Леночка не сильно удивилась, узнав того «монаха» в балахоне, который держал под прицелом Толяна с Мариком недалеко от шоссе.

— Иди сюда! — вежливо пригласил «монах» девушку — Не бойся.

Внутренне сжавшись, она шагнула в темноту сарая. При свете тусклой лампочки она разглядела ржавый холодильник в углу, старую стиральную машину в другом углу, ободранный велосипед без переднего колеса и возле него бледного Диму. Сенька стоял, подняв руки вверх, возле его ног валялась кочерга. Только сейчас девушка заметила в руках «монаха» пистолет.

Из-под ног с воплями метнулись куры. Леночка от неожиданности подскочила, очкарик резко обернулся, и пистолет мгновенно нацелился на неё. К сожалению, ни Дмитрий Сергеевич, ни Сенька не были суперменами и не смогли воспользоваться моментом и скрутить «монаха».

— Послушай, Ваня, хватит пушкой махать, — заискивающе заговорил Сенька, осторожно опуская руки. — Ты что, белены объелся?

— Ключи от машины, живо! — протянул левую руку очкарик.

— Дома лежат, — ответил конопатый. — Сходить за ними надо. И не надо меня пугать своей пукалкой, не из пугливых!

— Не ври, Сенька, у тебя они. На связке в правом кармане. Медленно достань их и брось на пол возле меня.

— Насмотрелся боевиков, умник!.. — проворчал Сенька, роясь в карманах. — Чего ты к нам вообще привязался?

— Ненавижу я вас! — очень тихо и очень серьёзно ответил Ваня. — Я бы вас всех перестрелял, алчных тварей, да парадоксов боюсь временных.

— Мы же тебе ничего плохого не сделали, — решилась вступить в диалог Леночка, хотя у неё тряслись поджилки. Никогда в жизни она не была под дулом пистолета; лишь раз ей угрожали оружием — наркоман пугал заточкой в подъезде. На Диму надеяться было нечего, он вообще был похож на гипсовую статую — белый и неподвижный.

Девушка ослепительно улыбнулась, надеясь на контакт с этим террористом. Сенька перестал рыться по карманам и с уважением посмотрел на неё.

— Ты ключи давай ищи, а на жену мою нечего смотреть! — прикрикнул на него «монах».

Леночка и конопатый удивлённо уставились на Ваню, забыв про пистолет. Дима же искоса поглядел на Леночку — настала его очередь подозревать девушку в каких-то тёмных делишках. Та пожала плечами.

— Ты чего болтаешь, родной? — спросил Сенька вооружённого Ваню. — Какая она тебе жена?

— Не эта, — уточнил «монах», кивнув на Леночку. — То есть эта, но не сейчас, а через пять лет.

— Из какого года ты прибыл?

— Из две тысячи пятнадцатого.

Конопатый облегчённо посмотрел на девушку:

— Тогда понятно. Я только до две тысячи четырнадцатого добирался… А там Василенка ещё незамужняя была.

— Вы про что вообще говорите? — спросил Дима сиплым от волнения голосом.

— Про тебя, гад! — взорвался вдруг Ваня. — И про Рыбина твоего! Вы всё Заморочье загадили! Там учёные должны работать, физики, философы… А вы, идиоты, понастроили в Марьиной Топи отелей, развлекательных центров, боулингов! Быдло и в Заморочье быдло!

— Да нету там никаких боулингов, — удивленно пробормотал Сенька.

— Будь спокоен, появятся. В моём времени уже есть. Да ещё какие, — успокоил конопатого «монах». — И не один десяток. Ну, ключи-то давай!

Сенька бросил ему ключи. Ваня, поймав их на лету левой рукой, поднёс к глазам.

— Ага, вроде они.

Он посмотрел на Диму, перевёл взгляд на Леночку.

— Значит так, братцы. Сейчас я вас отвезу на презентацию, вы на ней отпляшете, и чтобы больше здесь не появлялись. Иначе пристрелю!

Ваня глубоко вздохнул:

— Люди — странные существа. Любое чудо сперва пугает, потом его изучают, затем пытаются найти применение в технике, а потом появляются они, офисные клерки.

Он грустно посмотрел на «супругу» Леночку:

— И эти менеджеры из любого чуда устроят развлекалово, аттракцион. Вокруг чуда понастроят отели и парковки. «Необычный отдых в Марьиной Топи!». «Русская аномальная зона!». «Бархатный сезон в Заморочье!». Уж лучше бы меняльщики типа Сеньки с барахлом бы шастали по Заморочью, чем толпы отдыхающих офисных крыс!

Ваня присел на корточки, опустил пистолет и смахнул слезинку.

— Для меня Заморочье — это мир тайн и романтики. Возможность перемещаться во времени, совмещать несовместимые свойства вещества, иметь возможность множественного выбора… Это мой мир! И обидно, когда его затаптывают всякие недоумки.

— А что тут плохого? — подал голос Сенька. — В Лойвинске, наверное, гостиницы строятся, торговые центры…

«Монах» при этих передёрнулся и подскочил.