Бархатная лисица - [3]

Серен удивлённо взглянула на Дензила и побежала за мальчиком, так и не собрав всех листьев.

Дети добрались до крыльца, как раз когда горделивые лошади с тихим ржанием остановились. Серен хотела потрепать их по мягким носам, но не успела: возница, невысокий человек в охотничьей куртке, спрыгнул с козел, открыл дверцу и протянул седоку руку. Из кареты высунулась рука в красной бархатной перчатке.

Кузов кареты чуть просел, и оттуда вышла крупная женщина в рыжевато-коричневом, как осенняя листва, дорожном плаще с муфтой и в таком же платье. Когда она подняла голову, Серен увидела, что у незнакомки круглое полное лицо с маленькими живыми глазками и вьющиеся волосы, убранные в узел на затылке. На голове женщины сидела маленькая шляпка.

– Какая прелесть! – воскликнула гостья. – Какой красивый дом! Просто дворец! – Она тряхнула юбками из мятой переливчатой ткани. – Я отлично добралась! В поезде было так уютно и тепло! Вы меня балуете, капитан Джонс! Надо же, билет в первый класс!

Капитан Джонс нахмурился:

– Извините, я не…

– Я миссис Ханибон. – Женщина улыбнулась и, не снимая перчаток, одними пальцами пожала ему руку. – Вспомнили меня?

Некоторое время капитан Джонс растерянно смотрел на гостью. Наконец лицо его оживилось, глаза заблестели, и он торопливо закивал:

– Ах да! Теперь припоминаю. Мы встречались на прошлой неделе, э-э…

– В Лондоне.

– Да, конечно! Я нанял вас…

– Гувернанткой Томоса.

Серен захлопала глазами. Гувернантка! Такого девочка не ожидала! Но, с другой стороны, Томос скоро пойдёт в школу, и ему нужно готовиться. Интересно, а её отправят в школу? Вот было бы здорово!

Томос отличался чрезвычайной вежливостью. Он, наверное, удивился, но не выдал своих чувств, лишь протянул женщине руку:

– Здравствуйте, я Томос Джонс. Добро пожаловать в Плас-и-Фран!

Миссис Ханибон чопорно пожала его пальцы и пробормотала:

– Милый мальчик.

– Что ж, – капитан Джонс повернулся к девочке, – а это моя воспитанница и крёстная дочь Серен.

Девочка сделала быстрый книксен.

– Добрый день!

– Здравствуй, дорогуша. – Быстрые глазки миссис Ханибон внимательно осмотрели лицо и платье Серен. – Так, значит, ты воспитанница! А я-то, увидев, как ты сгребаешь листья, подумала, что ты дочь садовника. Как глупо с моей стороны!

Все засмеялись, а Серен почувствовала досаду.

Из дома вышла миссис Вильерс, позади неё спешила мать Томоса, леди Мэр. Поднялась суматоха: хозяйка имения и экономка удивлённо приветствовали гостью и осведомлялись, как прошло путешествие; леди Мэр сказала, что понятия не имела о прибытии гувернантки; капитан Джонс оправдывался, недоумевал, как мог забыть об этом, и отдавал указания отнести в дом дорожный сундук и баулы миссис Ханибон.

Серен прошептала Томосу:

– Теперь начнутся уроки, и мы больше не будем собирать каштаны.

Мальчик пожал плечами:

– Могло быть хуже. По крайней мере, она кажется весёлой.

Серен кивнула. Она много читала о том, как вздорные гувернантки колотят и осыпают бранью детей, и решила, что миссис Ханибон не из таких. Будет интересно изучать в классной комнате наверху книжки об истории и королях, далёких странах и диковинных животных, а может быть, её станут даже учить музыке и рисованию. Томос рисовал очень хорошо, гораздо лучше Серен. А ей всегда хотелось изучать латынь, древнегреческий и французский. Да сколько ещё занимательных предметов!

Вдруг ей в руки упала большая мягкая сумка.

– Это моё вязанье, дорогуша, – прошептала миссис Ханибон. – Я всюду вожу его с собой. Присмотри за ним.

– Всё разгрузили? – спросила леди Мэр. – Тогда прошу в дом, миссис Ханибон. Выпейте чаю с дороги.

И все толпой двинулись в гостиную. Там был накрыт стол, и в камине уже потрескивал огонь. Комната со сверкающим в шкафах фарфором и хрусталём выглядела ослепительно. Не то что в тот день, когда Серен приехала в имение и увидела тёмные холодные помещения с накрытой простынями мебелью. Теперь весь дом ожил, и девочка гордилась этим: радость вернулась в Плас-и-Фран благодаря ей.

Миссис Ханибон уселась на диван, сняла шляпку, из-под которой упали пряди кудрявых волос, но осталась в своих красных перчатках.

– Поразительно красивая комната, – огляделась она. – Какое изящество! Какая чудесная посуда!

– Это свадебный сервиз моей матери. – Леди Мэр разливала чай и передавала чашки. Серен нравилось, что она всегда делала это сама. – Мы так рады вашему приезду, миссис Ханибон. Мой муж говорит, что вы как раз та воспитательница, которая нужна нашим детям.

Глаза у Серен загорелись от счастья. «Нашим детям»! Как приятно это слышать!

– Да, миледи. Я нисколько не сомневаюсь, что именно здесь моё место. – Миссис Ханибон отхлебнула горячий чай.

Возникла неловкая пауза.

– Я вас оставлю, – быстро проговорил капитан Джонс и удалился.

Миссис Вильерс тоже поспешила ретироваться:

– Я приготовлю комнату, миледи.

Когда хозяин дома и экономка ушли, леди Мэр обняла Томоса.

– Мы так гордимся нашими детьми, миссис Ханибон. Томос великолепно рисует, а Серен много читает! Мне кажется, она прочла уже половину книг в библиотеке.

– Уже? – Живые глаза миссис Ханибон остановились на Серен.

– Я здесь только с Рождества, – неохотно произнесла девочка.