Барабара - [2]

- Взвод, смирно! - скомандовал капитан Дорн. - Будешь говорить? Нет? Тем лучше! Терпеть не могу ваше бормотание. Ты куда смотришь?

Негр поднял голову. Посмотрел в небо. Я подумал, что он спятил со страха. Считает звезды!

- Там, наверху, ничего нет! - пронзительно кричал капитан. - Ничего! Смотри сюда! Один карабин, два, три, один, два, три. Шесть карабинов. Каждый выстрелит по одному разу, и ты будешь шесть раз убит. Голова, сердце, живот, живот, сердце, голова - через шесть дыр вытечет твоя жизнь. Что? Ах, ты молчишь?! Еще десять секунд! Последняя возможность. Ну, говори же, идиот! Оправдывайся! Моли о пощаде! Ну! Четыре, пять, шесть, семь, восемь... девять, десять! Взвод, к но-ге! Отвести арестованного в камеру!

Комендант расхохотался. Однако я-то знал, что он дьявольски взбешен. Испытанный метод на сей раз дал осечку. Негр оказался не из пугливых.

В семь вечера я заглянул в казино. Капитан, нахохлившись, сидел за офицерским столиком и, завидев меня, крикнул:

- Марис! Садись! Поужинаем вместе!

Подавив вздох, я сел, а капитан продолжал:

- Я голоден, как черт! Заказал бифштекс. Ничто так не успокаивает нервную систему, как бифштекс.

- А желудок? - участливо спросил я. - Как с желудком, капитан?

- Бифштекс и мертвого поднимет на ноги, хорошо прожаренный кусок говядины - лучшее лекарство. О чем, бишь, я толковал? Ах, да, о лекарстве. Я вылечу этого негритоса. Он еще заговорит. Готов спорить на что угодно. Ну! Хе-хе! Боишься?

- Знаю, что проиграю.

- Проиграть начальству - удовольствие, шик, честь! Многие из моих подчиненных мечтают о такой возможности. Поспорим на бутылку коньяку.

- Так точно!

- Что еще за "так точно"? Давай лапу! Сержант Сэм! Ко мне! Разними! Кругом марш! Не ты, Марис! Ты оставайся. Послушай, я развяжу ему язык. Угостим подлеца спиртом. Запоет соловьем!

- Будем надеяться.

- Запоет, запоет! Клянусь коньяком!

Комендант замолчал. Солдат в белом фартуке принес бифштекс, наполнил рюмки.

- Блеск, - причмокнул Дорн. - Блеск, говорю. Пей! Набирайся сил. За мое здоровье!

Я выпил.

- Ты мировой парень, - расчувствовался капитан. - Но тряпка! Пудель! Задрипанный артист! Шесть лет мы жаримся в пустыне, на африканской сковороде, словно... словно... этот бифштекс... Шесть лет на службе у короля... И что же? Ничего! О нас забыли, Марис! Ну, то, что забыли о тебе, - правильно: у тебя ведь нет гонора. Но у меня-то есть! Поэтому я получу повышение, орден. Когда? Скорее, чем ты думаешь! Почему? Потому что я поймал опасного шпиона. Усек? Я ждал случая шесть лет. Этот черномазый поможет мне осуществить мечту. Пошли, Марис. Заглянем к нему.

Капитан прихватил флягу со спиртом, и мы отправились. Коньяк ударил ему в голову. Он с трудом спускался по лестнице. Около камеры номер семнадцать остановился и шепнул:

- Посмотри, что он делает.

- Спит, капитан.

- Ну, тогда открывай.

Негр лежал на циновке. Дорн вытащил из кармана наручники и сказал:

- Надень-ка ему браслеты. На всякий случай.

Я выполнил приказ без особого удовольствия: не люблю таких методов. Капитан превысил свои права. Негр спал крепко, но наконец он проснулся. Украшения на руках заинтересовали его. Он поднес их к глазам, потер о щеку, потом с улыбкой взглянул на нас. Я отдал бы голову на отсечение, что в этот момент он подумал: "Что вам, собственно, надо? Что за странная игра?"

- Давай флягу, Марис! Наполни чарки! Выпьем! - комендант одним глотком осушил свой стакан. - Бери пример с меня! Пей!

К моему удивлению, черный гигант не отказался. Выпил, глубоко вздохнул и заглянул в пустой стакан.

- Просит еще, - обрадовался Дорн. - Ну, пей до дна! Прекрасно! Отлично! Теперь слушай! Если будешь молчать, повесим, как собаку. Утром пойдешь под суд по обвинению в шпионаже.

- Не понимает.

- Не понимает? Может, и так. Марис, покажи свое искусство.

- Искусство, капитан?

- Ну, на гражданке ты малевал бездарные картины. Нарисуй виселицу. Он должен понять. Принимайся за дело!

Я вырвал из блокнота страничку и несколькими штрихами изобразил виселицу и висящего на ней черного человека, а капитан все причитал:

- Запоет! Уверен, что запоет! Поторопись, Марис!

- Готово, капитан.

- Покажи. Недурно! Сейчас он поймет, что к чему!

Черный внимательно посмотрел на рисунок, улыбнулся, потом уже без улыбки вернул листок коменданту.

- Идиот! Кретин! - надрывался Дорн. - Не разбирается в искусстве! Бездарь! Встань! Встань, когда говоришь с начальством!

Негр даже не дрогнул.

- Встань, пожалуйста, - сказал я. - Если ты понимаешь значение этих слов, встань.

Гигант взглянул на меня и вскочил с циновки.

- Марис! - зарычал комендант. - Он отлично знает наш язык! Вот это фрукт! Дай ему в харю, Марис! Выполняй приказ! Не можешь дотянуться? Встань на табуретку. Пусть он не глядит на белого свысока! Мне вторую табуретку. Черт... а, черт! Что он делает?

- Разрывает наручники, капитан.

- Крикни часовых! Он бросится на нас... Стреляй! Стреляй!

Позже капитан сообщил, что заключенный хотел его убить. Со всей ответственностью заявляю: мой начальник, вероятно, под влиянием коньяка несколько сгустил краски. Негр разорвал кандалы, кинул их под ноги Дорну и спокойно улегся на циновке. Мы вышли из камеры. В коридоре капитан осыпал меня ругательствами, обвинил в трусости и нарушении субординации. Только вечером к нему вернулось приличное настроение.