Барабаны осени. Удачный ход - [4]

Роджер нервно стучал пальцами по собственной ноге и просто исходил паром, пока трансатлантическая телефонная линия звякала и жужжала ему в ухо, пока наконец все операторы справились со своей задачей, а потом ему удалось прорваться сквозь глупость и бестолковость служащих госпиталя… Но в конце концов он услышал знакомый голос, низкий и глубокий.

— Джозеф Эбернети слушает.

— Доктор Эбернети? Это Роджер Уэйкфилд. Вы знаете, где Брианна? — безо всяких предисловий спросил Роджер.

В глубоком голосе послышалось легкое удивление.

— С вами. Разве не так?

Роджера обдало холодом, и он крепче стиснул телефонную трубку, как будто надеялся выжать из нее тот ответ, который ему хотелось услышать.

— Ее здесь нет, — он с трудом заставил себя произнести эти слова, стараясь говорить как можно более спокойно. — Она собиралась приехать осенью, после того, как получит степень и съездит на какую-то конференцию.

— Нет. Нет, все не так. Она закончила курс в конце апреля… я еще устроил обед, чтобы отпраздновать это событие… и сказала, что отправляется прямиком в Шотландию, не дождавшись официального дня присуждения университетских степеней. Погодите-ка, дайте подумать… ну да, верно; мой сынок Ленни отвез ее в аэропорт… когда? Да, во вторник, двадцать седьмого. Вы хотите сказать, она не прилетела? — Теперь в голосе доктора Эбернети слышалось уже неприкрытое волнение.

— Я не знаю, прилетела она или нет, — свободная рука Роджера сжалась в кулак. — Она мне не сообщила о своем приезде. — Он заставил себя сделать глубокий вздох, чтобы хоть немного успокоиться. — Куда она отправилась… в какой город, вы знаете? В Лондон? Или в Эдинбург? — Она могла задумать сюрприз для него, явившись без предупреждения… Он и был бы удивлен, это уж точно, только он не верил, что именно таковы были намерения Брианны.

Картины похищения, насилия, взрывов бомб ИРА пронеслись в его воображении. С девушкой, путешествующей в одиночестве, в большом городе могло случиться все, что угодно… но ничто из этого не могло и сравниться с тем, что, как подсказывала ему интуиция, действительно произошло. Чертова женщина!

— Инвернесс, — произнес прямо в его ухо голос доктора Эбернети. — Она вылетела из Бостона в Эдинбург, а потом собиралась поехать поездом в Инвернесс.

— Ох, милостивый Иисус… — Это было одновременно и молитвой, и проклятием. Если она вылетела из Бостона во вторник, она почти наверняка добралась до Инвернесса в пятницу. А пятница была тридцатым апреля — кануном Белтайна, старинного шотландского праздника костров, когда все вершины холмов старой Шотландии пылают огнями очищения и плодородия. И когда — возможно — та самая «дверь» на холме фей Крэйг-на-Дун широко открыта…

Голос Эбернети продолжал что-то бубнить ему в ухо, настойчиво, требовательно. Роджер приложил немалое усилие, чтобы сосредоточиться на смысле слов.

— Нет, — сдавленным голосом произнес он. — Нет, она ничего не сообщила. Я сейчас в Оксфорде. Я ничего не знал.

Бесконечное воздушное пространство, лежавшее между двумя мужчинами, содрогнулось, тишина наполнилась страхом. Но Роджер должен был задать вопрос. Он еще раз вздохнул — и ему показалось, что он не дышал уже долго-долго, — и взял трубку в другую руку, чтобы вытереть о брюки влажную ладонь.

— Доктор Эбернети, — осторожно сказал он, — вполне возможно, что Брианна отправилась к своей матери… к Клэр. Скажите… вам известно, где она находится?

На этот раз в молчании слышалась настороженность.

— А… нет. — Эбернети заговорил очень медленно, с явной неохотой. — Нет, боюсь, я этого не знаю. Так, чтобы точно — не знаю.

Так, чтобы точно — не знает. Хороший ответ. Роджер потер лицо и понял, что основательно оброс щетиной.

— Тогда позвольте задать еще один вопрос, — с еще большей осторожностью сказал Роджер. — Вам приходилось когда-нибудь слышать имя Джейми Фрезера?

На другой стороне земного шара наступило долгое молчание. Потом Роджер услышал глубокий вздох.

— Ох, господи боже мой, черт бы ее побрал, — сказал доктор Эбернети. — Она это сделала.

Неужели правда?

Ведь именно это сказал ему Джо Эбернети, сделав окончательный вывод из их длинного разговора, но вопрос продолжал биться в уме Роджера, пока он ехал на север, едва замечая дорожные знаки, проносившиеся мимо… впрочем, все равно их почти скрывал дождь.

Неужели правда?

— Я бы на ее месте точно так поступил, — сказал тогда Эбернети. — Если бы вы не знали собственного отца, вообще не знали его… и вдруг бы узнали, как его отыскать, а? Разве вы не захотели бы встретиться с ним, узнать, каков он на самом деле? Я бы точно не смог сдержать любопытство.

— Вы не понимаете, — возразил Роджер, разочарованно потирая ладонью лоб. — Это не то же самое, как если бы усыновленный ребенок отправился на поиски своего настоящего отца и просто возник однажды на его пороге.

— Ну, мне сдается, это все-таки похоже, — холодно ответил низкий голос. — Брианну ведь и в самом деле усыновили, правда? Я думаю, она бы давно уже сбежала, если не считала, что таким образом предаст Фрэнка.

Роджер покачал головой, не считаясь с тем, что доктор Эбернети не может его видеть.