Банкир в XX веке - [22]

У нас была возможность ознакомиться с той работой, которая была проведена до нашей поездки в 1927 году. Мы провели неделю в Версале, в красивом старомодном отеле «Трианон палас», где отец вместе с Босуортом и французскими архитекторами знакомился с деталями проводимой работы. Хранитель Версаля выдал Уинтропу и мне специальный пропуск, позволяющий ездить на велосипедах по парку и подниматься на необъятную по своим размерам свинцовую крышу дворца.

Уинтроп и я были особенно заинтригованы восстановлением «Ле Амо» Марии Антуанетты, точной копии деревни XVIII века, заполненной миниатюрными домами, амбарами и молочной фермой. Мария Антуанетта была почитательницей сочинений великого романтического философа Жан-Жака Руссо и, по крайней мере иногда, следовала его предписаниям в отношении возврата к природе. Она создала сельскую фантазию, куда могла ускользать с несколькими своими друзьями от стресса дворцовой жизни и дворцовых интриг. Там она одевалась пастушкой и пасла овец. Однако, не желая слишком отдаляться от удобств дворцовой жизни, королева построила там небольшое здание оперы, вмещавшее менее ста зрителей, где ее развлекали великие музыканты и певцы. Рассказывают, что королеве не нравился запах овец, и она заранее предупреждала о своем прибытии, с тем чтобы их можно было спрыснуть духами.

Остальную часть путешествия мы проделали на двух огромных испанских лимузинах фирмы «Испано-Сюиза» с шоферами в униформе. Мы проехали через страну замков долины Луары, мимо горы Сен-Мишель на восхитительные берега Бретани и Нормандии, которые особенно любила мать в связи с ее интересом к великим мастерам школы импрессионизма.

Я вернулся во Францию в 1936 году вместе со своими родителями для того, чтобы участвовать в церемонии нового освящения собора в Реймсе. Жан Зэй, министр культуры в правительстве народного фронта Леона Блюма, устроил в честь отца банкет в Версальском дворце, чтобы выразить признательность французского правительства за оказанную отцом помощь, и, кроме того, назвал улицу в его честь. Несколькими днями позже президент Альбер Лебрен наградил отца Большим крестом Почетного легиона - высшей наградой Франции в присутствии выдающихся граждан страны в Елисейском дворце.

64 года спустя французское правительство также любезно наградило меня этой же наградой во Дворце Почетного легиона в Париже. Для меня это было особо значимым событием, поскольку единственным другим живущим американцем, имеющим эту награду, является президент Рональд Рейган.

ТРИ МЕСЯЦА СРЕДИ ПИРАМИД: ЗИМА 1929 ГОДА

Отец был немало заинтригован достижениями археологов, открывших столь многое о возникновении великих цивилизаций древности. Будучи молодым человеком, он проявлял особый интерес к работе Института Востока Чикагского университета, который возглавлял выдающийся египтолог д-р Джеймс Генри Брестед. На протяжении многих лет отец поддерживал работу Брестеда в Луксоре и в храме Мединет Хабу на другой стороне Нила, чуть ниже по течению от Долины фараонов.

В конце 1928 года д-р Брестед пригласил мать и отца посетить его «раскопки» в Египте и ознакомиться с работой института. Никто из родителей никогда не был в той части света, и после некоторого обсуждения они с удовольствием согласились на эту поездку. В это время я учился в девятом классе, и родители быстро поняли, что я хотел бы поехать вместе с ними. Я уже читал об открытии гробницы фараона Тутанхамона всего лишь несколькими годами раньше, и поездка в Египет представлялась мне захватывающим приключением. Отца беспокоило, что я пропущу больше трех месяцев занятий в школе, однако я, в конце концов, убедил его в важности приобретаемого опыта, и он разрешил мне поехать. Однако согласился при условии, что с нами поедет преподаватель-гувернер, который не даст мне отстать по школьной программе. Для меня это было лучшим вариантом из тех, на которые я мог рассчитывать, и я с радостью согласился.

Мы отплыли из Нью-Йорка на пароходе «Огостус» в начале января 1929 года. В последний момент к нам присоединилась Мэри Тодхантер Кларк, или попросту Тод, которая была близкой подругой Нельсона еще по летним каникулам, проведенным в Сил-Харборе.

В Каире мы провели неделю в элегантном отеле «Семирамида», построенном в стиле старого света. Причудливо одетый драгоман служил нам переводчиком и гидом. Мы осмотрели Сфинкса, и я совершил поездку на верблюде в Гизу, где забрался на Большую пирамиду. Однажды вечером мы смотрели на головокружительный танец дервишей в арабском квартале. Мы посетили мечети и древний арабский университет Аль-Азхар. Для меня самыми интересными были базары, где я проводил все свободное время, завороженный женщинами, одетыми в черные одежды, лица которых всегда были под чадрой, и экзотическими товарами, которые продавали сотни мелких торговцев в маленьких лавках, выходящих на узкие улочки. Пряные запахи рынка, на котором продавались специи, дробь молотков, работавших над сосудами медников, цветистые нагромождения ковров и тканей - все это захватывало мое воображение. Я быстро научился торговаться, предлагая лишь небольшую долю от называемой цены за все, что меня интересовало. Везде были тучи мух, налетавших на свисающие с крюков в лавках мясников свежие туши, и буквально орды нищих: среди них было много детей с трахомой - гной стекал с их покрытых бельмом глаз.