Банк - [52]

Я даже счел нужным на что-то обидеться.

— Хамство какое, пашешь на него круглые сутки, только его харю и видишь, а он даже не предупредил, что уходит!

— А так здесь заведено, — пояснил Пессимист. — Все происходит по принципу служебной необходимости. По мнению начальства, нам, аналитикам, нет нужды вникать в мелочи. Кроме того, ему, наверное, неловко — не самый престижный перевод, уверяю тебя. Сейчас он — новичок в незнакомом коллективе, пара лет уйдет на то, чтобы закрепиться. Его практически отбросили в начало карьеры, в самый низ служебной лестницы. И вообще чего ты о нем беспокоишься? Тебе полагается скакать от восторга!

— Да, верно. Но все же не повезло мужику…

Помимо застарелой вражды, я ощутил некое душевное движение, если можно так сказать, крохотную долю сочувствия, и это отвратительно: Сикофант, вне всякого сомнения, был моим злейшим врагом, проклятием, отравлявшим мне корпоративное существование. Я планировал его свержение такими ужасными способами, от которых кровь застыла бы в жилах у самого невозмутимого психиатра, вздумай он проверить меня с помощью теста Роршаха[40]. И тем не менее — вот вам.

Не знаю, в чем тут дело. Может, стокгольмский синдром прорезался.

Все еще не придя в себя от изумления, я сидел за компьютером, когда сзади бесшумно подошел Волокита-Генеральный. К счастью, на экране у меня была легитимная электронная таблица, над которой полагалось работать.

— Клайд, мне нужна твоя помощь.

— Всегда готов.

— Слушай, я где-то забыл мой «Блэкберри», пока ездил по делам. Пробовал звонить, но на телефонах сплошь сидят иммигранты, чирикающие только на своей тарабарщине. Давай бери такси и поезжай искать.

Он вручил мне список злачных мест, которые почтил своим присутствием. Судя по количеству заведений, где полагалось искать «Блэкберри», утро у Волокиты выдалось напряженное: «Старбакс» к северу от Банка, суши-ресторан на востоке, местечко, обозначенное как «Бобровая ферма Джулии», в противоположном направлении. Полная инспекция займет по крайней мере полдня. Звучит как увлекательная вылазка на природу, но с меня никто не снимал четыре отчета, которые по-прежнему необходимо выдать на-гора в установленные сроки.

Я читал список, соображая, как ехать, когда в комнату вбежал Юный Почтальон.

— Эй, — запыхавшись, выдохнул он. — Кто оставил «Блэкберри» на моем столе?

Лотерея. Я открыл рот, чтобы назвать настоящего владельца, но Пессимист протянул руку и сказал:

— Это я.

Почтальон вручил ему телефон, поправил очки и припустил по коридору обратно к себе.

— Беги, кролик, беги, — усмехнулся Пессимист.

— Он сегодня играет в Быстрого Гонзалеса? — поинтересовался я.

— Нарезает круги по офису все утро, — ответил Пессимист, подозрительно возясь с «Блэкберри». — Снежная Королева совсем его заездила изменениями в презентации в последнюю минуту.

Я кивнул на «Блэкберри»:

— Будешь читать его сообщения?

— Конечно, нет, — отмахнулся он. — Очень мне надо знать о подписке Волокиты на особо извращенную порнуху. «Блэкберри» нужно вернуть законному владельцу, верно?

— И ты собираешься это сделать?

— Нет, — сказал он, бросая мне телефон. — Вернешь сам. После двух часов усердных поисков.

Я отрицательно покачал головой, но Пессимист нахмурился.

— Слушай, Мямлик, прекращай. Мало ты шестерил на Сикофанта? Ты что, боишься, Волокита настолько опустился, что станет тебя проверять?

— А вдруг?..

Но Пессимист был прав: риск минимальный. Не давая себе времени передумать, я схватил пальто и вышел за дверь. Вылакав двойной эспрессо в «Старбаксе», я вышел на тротуар. Рядом остановилось такси, и я уже собирался сесть в машину, когда во внутреннем дворике краем глаза случайно заметил Женщину с Шарфом, курившую возле одной из бронзовых коров. Сегодня она была одета агентессой КГБ — в блестящий черный плащ с высоко повязанным клетчатым шарфом от «Бербери».

Мгновение я склонялся к легкому выходу из ситуации — прыгнуть в такси и избежать неловкой встречи, но она уже заметила меня и задержала взгляд. Ничего не осталось, как подойти и заговорить.

— Привет.

— Здравствуй, — безразлично отозвалась она.

— Я… э-э-э… не знал, что ты куришь.

Женщина с Шарфом с силой выпустила прозрачный дым сквозь сжатые зубы.

— А что, тебе это мешает?

— Нет, — нервно засмеялся я. — Сам раньше курил.

Она выразительно округлила глаза.

— Вот как, значит…

Я сунул руки в карманы и принялся перебирать пальцами всякую мелочь — у меня привычка так делать, когда нервничаю: ключи, банковская карточка, обертка от «твикса», мятный леденец от кашля, что-то влажное…

— Почему ты не отвечаешь на мои мейлы?

— Я была занята.

— О-о, работой и всяким таким?

Затушив окурок о бронзовый коровий бок, она ответила:

— Да, работой и всяким таким. И то и другое требует времени.

— Я знаю.

— Если знаешь, зачем спрашивать?

— Я просто, ну, это…

Я замялся под презрительным взглядом Женщины с Шарфом, соображая, как закончить предложение.

— Слушай, — сказала она, прикуривая новую сигарету. — Может, это прозвучит немного не к месту, но я хочу сразу расставить точки над i: я избегаю тебя, потому что не хочу встречаться с парнем, для которого я на втором месте. Это если тебе захотелось правды.