Бандитский век короток - [30]

Но боже мой! Как же ему не хватало сейчас близнецов с их неторопливой, бульдожьей хваткой. Майор вздохнул и устало выматерился в чёрную, сопливую морду сырой ноябрьской ночи.

* * *

Сразу после расстрела кротовской дачи Алексей погнал замызганную бежевую «шестёрку» к расположенному в десяти километрах от города военному аэродрому. В машине он переоделся, купленные накануне шмотки превратили его в нагловатого, но солидного, средних лет дельца.

Гром даже изобразил что-то вроде брюшка, подложив под ремень свернутую рубашку.

Сунув сержантику на проходной несколько долларов, Алексей прошмыгнул на территорию аэродрома и засновал челноком туда-сюда, от прапорщика, к прапорщику, от лейтенанта к лейтенант, у щедро оставляя за собой, тут и там, шуршащий и слепящий, изумрудно-зеленый бумажный след, терпко пахнущий дорогим виски, гаванскими сигарами и атласной женской кожей.

Гром напоминал матерого хищника, метящего новые границы своих владений. Его поиски были недолгими и окончились около старенького вертолета, в грязных внутренностях которого, страшно матерясь, копались пилот и два небритых механика. Их беседа с Громом была недолгой, но оживленной и продуктивной. В результате этой беседы толстая пачка зелени перекочевала из рук Грома в руки пилота, и стороны расстались очень довольные друг другом.

— А вы уверены, что эта штука полетит? — спросил Гром на прощание.

— Ну, дык, ебеныть! — солидным хором ответили небритые.

Довольный проделанной за день работой, Гром вернулся в город уже затемно. Оставив машину на платной стоянке, он подошел к сторожке, чтобы расплатиться, и, словно на невидимую стену, наткнулся на отчаянный взгляд сестры.

Ее нечеткая фотография, отксерокопированная в виде небольшого плаката, была приклеена к воротам стоянки. Под фотографией было написано: «ПРИДИ И ВОЗЬМИ».

— Это что? — равнодушно спросил Гром у охранника, кивнув на плакат.

— Хрен его знает, — пожал плечами здоровенный двадцатилетний акселерат. — Сегодня кротовские бандюки по всему городу развешали.

Только пройдя два квартала, Алексей наконец пришел в себя. Он достал мобильник и набрал номер.

— Привет, Леша, — скучно отозвался Магомедов, но Алексей ясно расслышал в его голосе нотку беспокойства.

— Ольга у них, Дамирыч!

— Откуда знаешь?

— Плакаты расклеили по городу с её фотографией. Приглашают меня на мои же похороны. Чего делать-то будем, а?

— Фотография Ольги, ещё не сама Ольга, — осторожно ответил дагестанец. — Я послал за ней Али. От него пока нет известий, но он не тот человек, чтобы исчезнуть бесследно. Надо ждать.

— Не могу я ждать, Дамирыч! Сроки поджимают. Завтра десятое!

— И что?

— А то, что я обещал десятого Хмуре карачун устроить.

— Слушай меня, Гром! Не суетись. Если до утра от Али не будет вестей, я высылаю в город своих людей. Понял меня?

Не ответив, Гром отключил телефон.

Даже сотня боевиков Магомедова не могла помочь Грому до тех пор, пока Ольга была в руках Хмуры.

Гром шел по улицам вечернего городка и отовсюду — со стен домов, с подъездных дверей, с магазинных витрин — на него с укором смотрели глаза сестры.

«ПРИДИ И ВОЗЬМИ! ПРИДИ И ВОЗЬМИ!» — набатом стучало в ушах.

«А где, интересно, взять-то? Куда прийти?» — подумалось Грому. Помедлив, он набрал номер городского'офиса маленькой, занимавшейся черт-те чем фирмы Крота, моля бога, чтобы секретарша еще не ушла с работы.

— Фирма «Орион» к вашим услугам, — после третьего гудка прощебетал девичий голосок секретарши Кротова.

— Привет, Жанночка, это я, — с эротическим придыханием проворковал в трубку Гром. — Мне бы Андрея Николаича. Он небось опять в приёмной торчит и слюни пускает, глядя на ваши ножки?

— А вот и нет! — рассмеялась девушка. — Он уже второй день в своем загород ном доме сидит.

— Ой, а кто это? — испуганно спохватилась вдруг секретарша.

Гром улыбнулся, раскрыл рот, чтобы ответить, но в эту секунду исправно работавший до этого телефон издал несколько прерывистых гудков и заглох. Маленький, светящийся дисплей погас. Два дня работавший без подзарядки аккумулятор тянул «на последнем издыхании» и вот теперь сел окончательно. Гром чертыхнулся и выключил его.

За несколько минут перед этим Али позвонил Магомедову из городского отделения милиции.

Выслушав его сообщение, Магомедов принялся звонить Грому. Он набирал номер, подносил маленький аппаратик к уху, минуту слушал, нажимал «сброс», снова принимался тыкать пальцем в маленькие светящиеся кнопочки… Телефон Грома молчал.

* * *

Виктор Михеевич, споткнувшись, едва не упал с ведущей вниз, в темноту крутой лесенки, кое-как сваренной из ржавых арматурных прутьев. В последний момент он успел ухватиться за хлипкие перильца.

Едва он выпрямился, что-то живое и скользкое упало с потолка ему за воротник и шустро побежало под рубашку, щекоча шею многими лапками.

Майор сильно ударил себя ладонью по загривку и почувствовал, как тварь лопнула с мокрым хрустом, липко растекаясь по коже. Ощущение было омерзительным. Ему даже показалось, что в затхлом, пахнущем прошлогодней картошкой воздухе подвала пахнуло смрадом разложения. Или не показалось?.. Рулева передернуло.

Бесконечный спуск наконец окончился, и начищенный ботинок майора тут же утонул в черной жиже.