Банда поджигателей, или Бандиты из Оржера - [221]

Узнав о новом несчастье, друзья расспросили Валентину и пришли к одному мнению — надо действовать, не теряя ни минуты, иначе могло произойти непоправимое. Молодые люди призвали на совет оставшегося в замке капитана Вассёра. Сжав на мгновение в объятиях Валентину, Жан де Монвиль повернулся к капитану и коротко сказал:

— В путь!

Узнав, что он любим, капитан почувствовал, что силы возвращаются к нему. Валентина дружески протянула ему руку на прощание и сказала:

— Мы останемся здесь, в подземелье. Пусть вашу душу ничто не тревожит, не беспокойтесь о нас. Направьте всю энергию, мужество и силы на то, чтобы освободить наших друзей.

Жан де Монвиль и капитан присоединились к сержанту Вассёру, с большим интересом рассматривавшему следы пребывания бандитов. Он успел обойти вокруг замка и нашел трупы собак, отравленных Монжандром, затем осмотрел лестницы, прислоненные к южной стене, и велел припрятать их, чтобы позже попытаться установить, откуда они взялись.

Увидев молодых людей, сержант прервал свои исследования, выслушал рассказ Жана и спросил:

— Кто такой этот Жако?

— Мой друг. Вы видели его… во время нашей первой встречи в Тресонвильском лесу.

Вспомнив легендарную дуэль, сержант расплылся в улыбке, хоть и пытался скрыть ее в густых усах.

— Небольшого роста, крепкий, ловкий и сильный как бык?

— Жако как вылитый! Нужно только добавить, что он хитер как лис.

— Это несколько успокаивает меня насчет судьбы мадемуазель де Буан. Сейчас шесть утра, бандиты опередили нас не меньше, чем на пять часов. Что вы собираетесь делать?

— Вскочить на коней, мчаться в погоню и освободить пленников! Разве вы не согласны?

— И да и нет!

— Что вы хотите этим сказать?

— Я думаю, прежде всего необходимо хорошо отдохнуть.

— Вы можете сейчас думать об отдыхе?

— Конечно! Может быть, мы с вами и не чувствуем усталости, но наши люди сделаны не из стали, да и лошади тоже. И тем и другим нужно не меньше двух часов передышки, в противном случае противник разобьет нас наголову.

Капитан Бувар первым неожиданно согласился с разумным предложением сержанта, который за долгие годы военной службы успел хорошо узнать тактику форсированных маршей, прерываемых частыми остановками.

— Кроме того, — добавил Вассёр, — мне нужно по меньшей мере два часа, чтобы привезти помощника, без которого мы не можем пуститься в погоню.

— Этот помощник…

— Кривой из Жуи, которого я оставил в Шамбодуэне.

— Туда и обратно не меньше семи лье, — заметил капитан.

— Сержант, вы храбрый воин, — сказал Жан де Монвиль.

— Эти слова, гражданин, мне тем более приятны, что вы сами знаете толк в этом деле. Придется загнать лошадь по дороге в Шамбодуэн, но в замке, без сомнения, найдется пара других, для меня и Кривого.

— Вы едете один?

— Конечно.

— Я бы хотел поехать с вами!

— Тогда вместо одной мы загоним двух лошадей, которые нам так необходимы.

— Да, верно!

— Самое позднее в четверть девятого я буду у стен Ружмона, и вы сможете убедиться, что поездка в Шамбодуэн была предпринята не напрасно.

Словно не зная, что такое усталость, отважный сержант, которому нельзя было дать его сорока семи лет, взлетел в седло и умчался.

Ружмон теперь напоминал аванпост действующей армии. Везде можно было видеть солдат, которые, словно на обычном привале, занимались множеством неотложных дел, составлявших особую часть их тяжелого и опасного ремесла. Всюду кипела работа — чистили и кормили лошадей, разбивали походную кухню, драили оружие, штопали и зашивали порванную форму и наспех бинтовали полученные в последнем бою раны. Полчаса спустя, с наслаждением растянувшись на подстилках из сена, которым не брезговали и лошади, объевшиеся овсом, солдаты начали засыпать, вспоминая погибших или раненых товарищей. Привыкнув к жизни, полной неожиданностей, многие приходили к философскому выводу:

— Глядишь, завтра и мне достанется!

Через восемь часов десять минут вернулся сержант Вассёр, которого, казалось, ничто не могло заставить изменить его обычной пунктуальности. Командир гвардейцев не ошибся — лошадь, на которой он покинул Ружмон, испустила дух у ограды Шамбодуэна. Вассёр вернулся в сопровождении Кривого и с лошадьми, взятыми в конюшне замка. Жан де Монвиль и капитан Бувар предложили готовиться к отправлению. Вассёр указал на солдат, спавших как убитые, и попросил полчаса отсрочки.

— Гражданин, подумайте, что, быть может, еще до наступления ночи им придется сделать не меньше пятнадцати лье. Кроме того, моя поездка в Шамбодуэн сберегла нам немало сил.

— Вы узнали, в каком направлении скрылись бандиты?

— Нет, но стало точно известно, что они направились не на север и не на восток — в лесу Ла-Мюэт пустынно, ни одна живая душа не показывалась на дороге, ведущей к излюбленным убежищам банды. Таким образом, два направления отпадают и мы выигрываем время. Я уверен, что головорезы двинулись к западу — в леса Камбре или Нотенвиля, туда, где сходятся два рукава реки Кони. Кривой прекрасно знает эти края, он укажет места, где прячутся бандиты, и назовет их подручных, из которых я сам берусь вытрясти нужные сведения. Видите, гражданин, теперь мы не будем метаться наугад, а выступим в организованный поход, который, я надеюсь, завершится полным уничтожением проклятой банды.