Бальзак - [8]

В 1856 году Лора Бальзак, ставшая госпожой Сюрвиль, опубликовала свои воспоминания о брате. Они интересны, несмотря на то, что семейные и сестринские чувства побудили её завуалировать некоторые стороны его жизни, в частности, относящиеся к любовным похождениям. По тому, как она описала своего отца, можно не сомневаться, что характером и наклонностями писатель пошёл в Бернара Франсуа Бальзака.

Отец был сильной личностью. Это был мужчина с большой круглой головой, спокойным и уверенным выражением лица, компетентный, добившийся успеха служащий. К тому же он интересовался всем на свете, любил узнавать что-нибудь новое и выступать перед публикой. Профессиональная карьера обогатила его немалым житейским опытом. Он много читал, особенно Монтеня и Рабле. Как и многие французы его поколения и положения, он был вольтерьянцем. Однако после Реставрации 1815 года взгляды его начали меняться, ради карьеры он стал выдавать себя за доброго католика. Многим персонажам Бальзака присущ этот осторожный политический скептицизм как неизбежное следствие частой смены режимов.

Господин Бальзак был к тому же большим оригиналом, человеком со своими идеями. Он проповедовал теории, касающиеся долгожительства, — это был его любимый конёк. Он похвалялся при сыне, что продолжает охотиться за субретками у себя в Вильпаризи. Будучи опытным и усердным чиновником, он опубликовал несколько брошюр на различные темы, вызвавшие общественный интерес, например «Природу гнева», где описывались способы борьбы с этим пороком. Он занимался проблемой социальной реабилитации тех, кто отбыл тюремное заключение, предлагал создать специальные мастерские, где бывшие заключённые могли бы работать и тем содержать себя.

Мечтая составить состояние, он ввязался в авантюру «сберегательного союза Лафарж». Это была система финансовой взаимопомощи, при которой основные доходы в виде пенсий доставались вкладчикам, доживавшим до преклонных лет, — за счёт тех партнёров, кто имел несчастье скончаться раньше… Схема представлялась идеальной для того, кто не сомневался, что доживёт до ста лет. Но что бы там ни писала по этому поводу милейшая Лора Сюрвиль, господин Бальзак, который скончался в 1829 году в возрасте восьмидесяти трёх лет, по-видимому, вложил в эту аферу больше денег, чем в итоге получил от неё.

Его интерес к общественным проблемам, отличная память, увлечения и фантазии, склонность к обобщениям не были лишены некоторой наивности, проявления которой мы находим и у его сына. Они не «объясняют» творчество писателя, но характеризуют его отношение к окружающему миру и его самого как человека.

Как уже упоминалось, настоящая фамилия Бернара Франсуа была Бальса, но он посчитал более звучным название одной из деревень в его родных местах — Бальзак, а после Революции скромно прибавил к своей новой фамилии частицу «де». Сын его в посвятительных надписях гордо употреблял её и даже претендовал на принадлежность к дворянскому роду Бальзак д'Энтраг, к тому времени уже угасшему Впрочем, в парижских салонах никто никогда не обманывался насчёт дворянского происхождения Оноре де Бальзака.

Этот переход от Бальса к Бальзаку, а потом к де Бальзаку оставил по себе заметный след. Перечитаем первые страницы «Евгении Гранде»:

«Со времени его назначения председателем суда первой инстанции в Сомюре этот молодой человек добавил к фамилии Крюшо слова “де Бонфон” и вёл дело к тому, чтобы де Бонфон возобладал над Крюшо. Ради этого он подписывался “К. де Бонфон”. Мало осведомлённый проситель, который при посещении имел неосторожность назвать его господином Крюшо, очень скоро убеждался в своём промахе». Таковы французы: гордясь тем, что они совершили Революцию, они упрямо мечтают себя облагородить. Но, возможно, это ещё один из способов добиться равноправия…

Лора Сюрвиль в своих мемуарах о госпоже де Бальзак пишет довольно уклончиво. Эта очаровательная и кокетливая юная особа, которая, очевидно, быстро покорила сердце пятидесятилетнего мужчины, кажется, без особой охоты входила в роль матери. Оноре и его сестры почти не знали простых радостей семейного очага. Даже вернувшись от кормилицы, они жили между родителями, больше озабоченными своими светскими и служебными делами, нежели общением с детьми. Госпожа (де) Бальзак была с ними требовательна и строга. Её приступы веселья и нежности были такими же неожиданными, как проливные дожди, и так же внезапно прекращались.

Более того, в 1807 году, когда Оноре было восемь лет, произошло событие, оставившее в его жизни глубокий след. Его отослали в пансион коллежа ораторийцев в Вандоме, где он пробыл до 1813 года. В том же 1807 году его мать родила сына Анри. С этим связана одна семейная тайна Бальзаков, которая позднее стала секретом Полишинеля, но Оноре уже тогда о чём-то догадывался и что-то подозревал. Анри был сыном не Бернара Франсуа Бальзака, а одного друга семьи, жившего поблизости в собственной усадьбе, некоего де Маргона.

Сам Бернар Франсуа по этому поводу не питал никаких иллюзий, но, будучи фаталистом, не подавал виду, что знает правду.

Позднее Оноре де Бальзак бывал в гостях у четы де Маргон, и в их имении Саше, старинном и красивом замке, до сих пор можно видеть уединённую комнату, в которой писатель имел возможность спокойно работать вдали от Парижа и своих кредиторов, глядя на мирные туренские пейзажи.