Баллада о Максе и Амели - [62]

Медведь ревел на весь лес. Я на мгновение представила себе, как оказываюсь прямо перед ним и он разрывает меня на части своими когтями. И тут вдруг раздался звук, похожий на удар грома.

Все животные в ужасе остановились. В том числе и мы с Максом. Медведь взвыл. Он взвыл так, будто ему было очень больно.

Послышался второй удар грома.

Медведь перестал выть и теперь лишь хрипел.

Крысы были первыми, кто снова побежал дальше. Остальные звери последовали за ними. Только мы с Максом продолжали стоять и прислушиваться к хрипу, издаваемому медведем.

Воздух разорвало еще одним ударом грома. Медведь затих.

45

– Это было как грохот ружей, которые я видел по телевизору, – сказал Макс, и его ноги задрожали.

– А что это – ружья?

– Металлические палки. Люди используют их для того, чтобы убивать.

– Значит, это не кто иной, как Йедда, – констатировала я.

Хоть я и не чувствовала ее цветочного запаха, у меня не было сомнений в том, что это именно она. Мои ноги задрожали так сильно, что мне очень захотелось прилечь на землю.

– Ты знаешь, как зовут эту женщину? – удивился Макс.

– Нам нужно бежать отсюда, – рявкнула я и помчалась дальше вверх по склону, несмотря на свою ноющую лапу.

– Ты знаешь эту женщину? – крикнул мне Макс, быстро меня догнав.

– Я видела ее во сне. В нем она относилась к нам хорошо.

– Относилась к нам хорошо? Я ничего не понимаю.

– Это была она и в то же время не она.

– А-а, в другой жизни… – начал понимать Макс.

– Она была и тем человеком в маске ворона, – пояснила я, – и человеком с кнутом.

– Наш убийца, получается, бывает то мужчиной, то женщиной?

– Да.

– Может, и я тоже был в твоем сне самкой? – фыркнул Макс.

Это было очень нелепо: мы бежали в сумерках, разгоняемых светом пламени, вокруг нас спасались бегством перепуганные звери, нас преследовала Йедда, но, тем не менее, мне захотелось остановиться, сесть на землю и захлопать от смеха по земле хвостом. Мысль о том, как выглядел бы Макс, если бы он был самкой, показалась мне очень забавной.

– А ты, наверное, была самцом, да?

Макса, похоже, такие мысли одновременно и позабавили, и ошеломили.

– Нет, мы и в той жизни были…

Я запнулась, потому что в этот момент послышался еще один удар грома. Он послышался где-то сбоку от нас. Йедда, видимо, уже бежала вверх по склону. И, наверное, сил у нее было побольше, чем у нас. Животные, находившиеся вокруг нас, бросились прочь от того места, где раздался гром. Для них, похоже, было не важно, что при этом они потеряют ценное время, нужное для того, чтобы удрать от пожара.

Мой инстинкт требовал, чтобы я последовала за ними, однако мой разум погнал меня дальше в том направлении, в котором, как я полагала, нужно было бежать, чтобы выбраться из этого леса. Но Макс вдруг резко остановился и сказал:

– Мы не побежим дальше ни одного шага.

Я тоже остановилась и удивленно посмотрела на него.

– Мы не будем от нее убегать. Мы на нее нападем!

Вид у Макса был решительный. И отважный. Макс сейчас был уже совсем не тем псом, который драпал от детей на мусорной свалке. Он был теперь псом, которому уже доводилось убивать. Однако он неадекватно оценивал себя и наши шансы в борьбе с Йеддой. Она ведь была отнюдь не косулей.

– Не впадай в безумие, – возразила я.

– Безумие в данном случае заключается в том, чтобы всю свою жизнь позволять кому-то на тебя охотиться.

– Во всех предыдущих жизнях она нас всегда убивала.

– Однако в этой жизни мы с тобой – Макс и Орхидея.

Он снова назвал меня так, как называется самый красивый цветок на свете.

– Но у нас уже нет больше сил. А даже если бы и были, Йедда все равно бы нас одолела.

– Возможно, – сказал в ответ Макс.

– Возможно? Не возможно, а наверняка!

Было безумием сейчас об этом спорить. Нам следовало бежать вперед, подальше отсюда!

– Я сильнее, чем думал, – ответил Макс.

Вид его черной морды, освещенной красноватым светом пожара, был сейчас таким впечатляющим, что я едва не поверила, будто он может победить Йедду.

– Вот увидишь, Рана, – продолжал Макс. – Я докажу, что достоин тебя.

Мы стояли в удушающей жаре надвигающейся ночи и ждали Йедду. Сначала я услышала ее шаги – тихие, едва различимые в шуме беснующегося пламени. Затем я различила ее цветочный запах сквозь запахи, исходившие от различных животных и от горящих деревьев. Прошло еще немного времени – и она показалась между деревьями. На ней была длинная черная ненастоящая шкура, полностью закрывавшая ее руки и ноги. Ее волосы были собраны в пучок на затылке. В руке она держала металлическую палку. Половина ее лица была затенена, но та половина, на которую падал отсвет пламени, имела устрашающий вид.

Макс зарычал. Как будто это могло произвести на нее какое-то впечатление. Надеяться ее одолеть было ужасной ошибкой.

Йедда остановилась от нас на расстоянии в несколько собачьих туловищ. Ее лицо, наполовину освещенное и похожее на половинку луны, усмехнулось. В ее освещенном глазу, похоже, снова вспыхнул огонь. Мне захотелось, чтобы все ее лицо оказалось в тени.

– Вы, стало быть, еще не сгорели, – в ее голосе чувствовалось одобрение. – Вы бегаете быстрее, чем движется огонь.

Макс напряг ноги. Он, по-видимому, намеревался наброситься на Йедду и впиться зубами ей в горло – так, как он поступил с самцом косули. Я попыталась крикнуть ему: «Не делай этого!» – но из моей глотки не вырвалось ни единого звука.