Баллада о большевистском подполье - [22]

Снова аресты, снова провалы. Снова Надежда Константиновна, склонившись над столом, расшифровывает бледные цифры написанного «химией» письма. Но проходит некоторое время. И либо из Женевы в Россию, либо из России в Женеву протягивается ниточка новой связи. И на новый нелегальный адрес поступает письмо от Надежды Константиновны. «Искра» передает новой организации связи и старается помочь ей чем может. Летучие агенты «Искры» объезжают ряд городов, выясняют положение, завязывают новые связи. И разгромленные подпольные организации возрождаются. А еще несколько времени спустя Надежда Константиновна расшифровывает новое письмо, подобное тому, что прислал в редакцию «Искры» Иван Иванович Радченко после встречи с группой передовых рабочих:

«…Я был поражен. Передо мной сидели типы Ленина. Люди, жаждущие профессии революционера. Я был счастлив за Ленина, который за тридевять земель, забаррикадированный штыками, пушками, границами, таможнями и прочими атрибутами самодержавия, видит, кто у нас в мастерских работает, чего им нужно и что с ними будет… Верьте, дорогие, вот-вот мы увидим действительных токарей-революционеров. Передо мной сидели лица, жаждущие взяться за дело… так, как берутся за зубило, молоток, пилу, взяться двумя руками, не выпуская из пальцев, пока не покончат начатого, делая все это с глубокой верой — я сделаю это…»

Всячески торопя работу по созыву съезда, Ленин с огромной тревогой думал о судьбе товарищей в России и заклинал их, чтоб они не рисковали зря и старались уберечься от ареста. «Берегите себя пуще зеницы ока — ради „главной задачи“, — просил он Глеба Максимилиановича Кржижановского. „Смотрите, обязательно исчезайте при первом признаке шпионства за вами“», — писал он Ивану Васильевичу Бабушкину.

И. В. Бабушкин, к которому обращены эти слова Ленина, родился в 1873 году в семье вологодского крестьянина-бедняка. С детства он изведал тяжелую нужду. Четырнадцатилетним подростком попал в Кронштадт, а потом в Петербург, где поступил рабочим на Семянниковский завод. Вспоминая этот период своей жизни, он писал: «Я не жил, а только работал, работал и работал; работал день, работал вечер и ночь и иногда дня по два не являлся на квартиру, отстоявшую в двадцати минутах ходьбы от завода. Никакой жизни, мысль ни на чем не останавливается, ничего не увидишь, не узнаешь, не услышишь…»

Но вот настал день, когда началось, говоря словами Бабушкина, его превращение «из самого заурядного числительного человека без строгих взглядов и убеждений в человека-социалиста».

Однажды, когда субботний день клонился к концу, к станку Вани Бабушкина подошел незнакомый слесарь из другой бригады, такой же молодой человек, как сам Бабушкин, спросил, есть ли у него какие-нибудь книги, пригласил его к себе на квартиру познакомиться поближе.

Когда Бабушкин пришел, в комнате этого парня — будем звать его Костя — сидело еще двое молодых рабочих. Они перекинулись несколькими словами, потом Костя достал откуда-то печатный листок и предложил прочитать.

— Может, ты хочешь почитать? Так почитай, — сказал Костя, протянув листок Бабушкину.

«Я развернул и приступил к чтению, — рассказывал потом Бабушкин в своих воспоминаниях. — С первых же слов я понял, что это что-то особенное, чего мне никогда в течение своей жизни не приходилось видеть и слышать…»

Так познакомился он с первым нелегальным листком — и с этого пошло. Через Костю и человека, который вручил ему этот листок, Иван Бабушкин связался с революционным подпольем, попал в марксистский кружок, которым руководил Владимир Ильич Ленин. В 1895 году вместе с группой других сознательных рабочих он вел энергичную работу за Невской заставой среди рабочих Семянниковского, Александровского, Стеклянного заводов, создавал кружки, принимал деятельное участие в составлении первого агитационного листка, выпущенного в 1894 году петербургским «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса», и распространил этот листок среди рабочих, устраивал библиотеки и сам в это же время страстно учился. Позднее, после массовых арестов членов «Союза борьбы», он написал яркую прокламацию «Что такое социалист и государственный преступник?», в которой выдвинул на первый план лозунги политической свободы и борьбы за социализм.

В 1896 году он был арестован, просидел больше года в тюрьме, затем был выслан в Екатеринослав. Там три года вел активную подпольную работу. В связи с массовыми арестами вынужден был скрыться. Уехал в Петербург и перешел на нелегальное положение.

Летом 1900 года с помощью Марии Ильиничны Ульяновой он установил переписку с В. И. Лениным и стал затем агентом «Искры».

За короткое время он объехал Смоленск, Полоцк, Покров, побывал в Москве, в Орехово-Зуеве и Иваново-Вознесенске. Везде налаживал связь «Искры» с русским подпольем и расширял ее влияние в рабочих массах. Он посылал в «Искру» корреспонденции рабочих, в которых те описывали свою жизнь, и сам тоже много писал в «Искру» об увиденном и передуманном за время скитаний по рабочей России.

В конце 1901 года он был арестован, но бежал из тюрьмы, перепилив оконную решетку. Не зная ни одного иностранного языка, сумел добраться до Лондона, где в то время находилась редакция «Искры». Там после шестилетнего перерыва снова встретился с Лениным.