Балкарские и карачаевские сказки - [27]

Старик наказал сыну третий узел не развязывать. Но забыл Аладин слова отца, развязал и его. И как только развязал, полетел конь быстрее ветра – не смог сдержать его Аладин.

К вечеру прискакал конь на берег моря и с размаху кинулся в воду. Аладин только успел спрыгнуть на песок, а конь исчез под водой.

Что было делать Аладину на пустынном морском берегу? Нарезал он камыша, построил себе шалаш и лёг спать. Проснулся он оттого, что шумела вода,– будто купается кто-то. Аладин неслышно вышел из шалаша и видит: лежат неподалёку женские платья красоты невиданной, а в море купаются три прекрасные девушки.

Юноша схватил платья и залез в шалаш. А в море, оказывается, купались три сестры-волшебницы. Когда они надевали свою одежду, то превращались в белых лебедей. А если снимали одежду, они теряли свою волшебную силу. Вышли сестры на берег, видят – нет одежды, исчезли их платья!

– Может быть, ветер унёс? – спросила младшая. Но средняя закричала:

– Смотрите, на песке след! Здесь был человек!

– Я слышала,– сказала старшая,– что есть на свете юноша Аладин. Если кто и мог сюда добраться, так это Аладин на своём скакуне. У него есть настоящий скакун. Но конь ослушался, видно, седока и ушёл в море.

Закутались сестры в свои длинные волосы, пришли к шалашу.

– Эй, славный джигит! – позвала старшая.– Верни наши платья и проси чего хочешь.

А Аладин спрятал одежду и отвечает:

– Хочу, чтоб вернулся ко мне мой конь!

– Это не в наших силах,– сказала средняя.– Конь не подчиняется нам. Но мы можем в одно мгновение доставить тебя домой или куда пожелаешь.

– Позор мне перед людьми! Как я вернусь в свой аул без коня?! – воскликнул Аладин.

– Тогда женись на одной из нас,– предложила младшая, которой джигит пришёлся по душе.– Красивей нас нет на свете!

– Вы красивы,– согласился Аладин.– Но слышал я, у одного князя есть красавица дочь. Она отроду молчунья, и отец отдаст её в жёны тому, кто заставит её заговорить. Сделайте так, чтоб она заговорила, тогда верну вам одежду.

Согласились сестры. Они обещали Аладину перенести его во дворец того князя и научили, как заставить молчунью заговорить.

– Я спрячусь в парчовую шубу, висящую в комнате княжеской дочери,– сказала Аладину старшая волшебница.– Ты ударь по шубе палочкой, и шуба расскажет сказку. В сказке будет спор, так ты реши этот спор неверно. Тогда дочь князя и заговорит.

Отдал Аладин сестрам их платья. Велели они ему закрыть глаза, и когда он их открыл, то очутился во дворце перед самим князем.

– Люди говорят, что ты отдашь свою дочь за того, кто заставит её заговорить. Дозволь, я попробую это сделать! – сказал Аладин.

– Да, я отдам свою дочь за того, кто заставит её заговорить,– ответил князь.– Но верно и то, что я рублю головы всем, кто не сумеет этого добиться. Немало храбрецов уже пролили здесь свою кровь. Если тебе не жаль своей головы, иди.

Но Аладин не отступился от своих слов, и князь велел слугам отвести его в комнату дочери.

Как вошёл Аладин, сразу ударил палочкой по парчовой шубе и приказал:

– Говори, шуба!

– Что тебе рассказать? – спросила шуба человеческим голосом.– То, что слышала, или то, что видела?

– Слышанному верить нельзя. Рассказывай о том, что видела.

– Ну, так слушай,– начала шуба.– Видела я однажды трёх братьев. Был у этих братьев на троих один бык. Старший пас голову быка, средний – брюхо, младший – задние ноги. Вот показалось однажды младшему брату, что бык заболел. Решил он посоветоваться со средним братом. Рано утром отправился он в путь; только поздно вечером дошёл до брюха быка. Посоветовались младший и средний братья и решили пойти к старшему. На рассвете вышли в путь, поздно ночью добрались наконец до головы быка.

«Как думаешь, не заболел ли наш бык?» – спрашивает младший у старшего брата.

«Нет, он весь день траву щипал, а теперь жвачку жуёт. Вот только воды я ему давно не давал. Может, он пить хочет? Погоним его на водопой».

Повели братья быка на водопой. Одним глотком осушил он море. Решили братья попасти своего быка на острове, который возвышался посреди моря.

Но когда подобрались они к острову поближе, то увидели, что это не остров, а спина рыбы. Раскрыла рыба пасть и проглотила быка. Не успели братья опомниться, как на рыбу кинулся из-за туч орёл и поднялся с нею в небо.

Орёл опустился со своей добычей в степи. А в степи старый чабан пас овец. Сел он отдохнуть в тени от бороды своего козла. Орёл опустился на рога этого козла и съел рыбу вместе с травой и деревьями, что росли на ней.

Когда орёл доедал рыбу, выпала из его клюва лопатка быка, проглоченного рыбой, и попала эта лопатка в глаз старику. Потёр старик глаз.

– Эй,– говорит,– наверно, соринка попала! Вечером пригнал старик стадо домой и попросил дочь:

– Вытащи из глаза моего соринку.

Села дочь в лодку, взяла вёсла, изъездила отцовский глаз вдоль и поперёк. Нашла всё-таки лопатку быка, подцепила ногтем мизинца и выбросила её за окно.

Лопатка упала на землю неподалёку от колодца. А у колодца вскоре стал на ночлег караван из девяноста верблюдов. Караванщики уже собрались готовить ужин, как вдруг заколебалась под ногами у них земля. Испугались они, стали навьючивать верблюдов и поспешили прочь от стоянки. Но только тронулись с места, всё успокоилось.