Балалаечных дел мастер - [5]

21 июля 1895 года Усть-Сысольский уездный воинский начальник доложил полицейскому управлению, что С. И. Налимов, «находившийся на временном жительстве в Вышневолоцком уезде, Тверской губернии, перешел на временное жительство в г. Бежецк, Тверской губернии». 1895 год и следует, очевидно, считать годом, когда Андреев призвал Налимова в качестве музыкального мастера.

Скорее всего до этого ни Налимов, ни Андреев не могли предположить, какие создадутся между ними взаимоотношения. Только после изготовления первых музыкальных инструментов Андреев понял: Налимов будет отличным музыкальным мастером. Знакомство их переросло в крепкую дружбу, которая длилась более двадцати лет. В лице Налимова В. В. Андреев нашел необыкновенно талантливого самородка, превратившегося с годами в первоклассного мастера.

Чтобы осуществить замысел о возрождении и совершенствовании русских народных инструментов, Андрееву была необходима опытная мастерская. Точнее — даже не мастерская, а лаборатория. Коммерческих целей он не преследовал. Андреев считал, что разработанные им типы балалаек все еще нуждаются в дальнейшем улучшении. Он справедливо полагал, что только в результате экспериментальной работы можно найти оптимальное решение и конструкции инструментов в целом, и их отдельных частей. До этого, как уже говорилось, балалайки по заказам Андреева и по его чертежам делали музыкальные мастера С. Иванов, Ф. Пасербский и другие. Однако полностью воплотить в жизнь замыслы Андреева удалось только Налимову.

Вот что вспоминает Н. П. Фомин об изготовлении Налимовым первых балалаек:

«…Осматривая мастерскую, я увидел висящие две балалайки, сделанные С. И. Налимовым. Андреев снял их с гвоздя и показал мне. Работа была замечательная, тонкая, изящная, струны не были натянуты. Вместо отверстий в деке, называемых голосниками, были врезаны окошечки, инкрустированные различными породами дерева, с полотенцами, так сказать, избенного русского стиля. Это был первый опыт мастера С. И. Налимова в деле изготовления балалаек… Мне хотелось попробовать звук балалаек, да и В. В. Андреев соглашался с моим желанием. В. В. Андреев пошел в дом, разобрался в багаже и принес струны. Мы стали подбирать струны и натягивать. Подстроили струны, попробовали, — и наступило полное разочарование, лады были фальшиво расположены и инструмент не строил. Оказывается, причина была та, что балалайки строились по модели мастера В. Иванова и с нее была скопирована разбивка ладов, между тем как В. В. Андреев, желая достигнуть большей силы звучности, велел мастеру увеличить размеры кузова балалаек.

После завтрака, когда стол был убран, я занялся работой. У В. В. Андреева нашлось целое руло хорошей бумаги, были циркуля, линейки и проч. Чертеж был сделан точно и был готов до обеда. После обеда мы отправились в мастерскую, где переговорили с мастером относительно переделки ладов по моему чертежу. На следующий день мастер Налимов переделал сначала у одной балалайки гриф, результат получился отличный, все лады строили абсолютно чисто; потом была переделана и вторая балалайка — результат получился одинаковый. Дня через два В. В. Андреев попросил меня сделать чертеж для балалайки-секунды. Я взял средний размер между балалайкой-примой и альтом; разбивка же ладов была сделана по тому же принципу, как и для балалайки-примы. По изготовлении чертежа, мы отправились в мастерскую, и В. В. Андреев заказал мастеру Налимову сделать балалайку-секунду. Через несколько дней В. В. Андреев собрался ехать в Петербург, так как ему надо было приобрести некоторые инструменты и принадлежности для мастерской. Во время его отсутствия я большую часть дня проводил в мастерской, следя за техническим процессом и наблюдая за работой деталей. Здесь я узнал и ближе познакомился с С. И. Налимовым. Он произвел на меня впечатление, как человек одаренный, серьезный, с художественным чутьем…

В. В. Андреев возвратился дней через шесть и привез с собой все необходимое. Приблизительно через неделю балалайка-секунда была готова. Мы с В. В. Андреевым подобрали подходящие струны, настроили. Инструмент получился очень хороший, с интересным тембром. В. В. Андреев велел мастеру Налимову приделать на лопатке этой балалайки заказанную им в Петербурге серебряную монограмму с моими инициалами и преподнес эту балалайку мне в подарок.

Так появился первый экземпляр балалайки-секунды»[9].

Вслед за изготовлением первых балалаек-прим и секунд Налимов сделал по чертежам Фомина балалайки — дискант, альт, бас и контрабас. В них он внес примерно такие же качественные улучшения, что и в инструменты, сделанные ранее.

В достижении строгих и простых форм балалаек, а позже и домр, Андрееву и Налимову помогал художник И. Я. Билибин.

Первые инструменты носили печать поиска и несколько отличались от поздних. В особенности внешне. Балалайки-примы, как правило, были с уменьшенным кузовом, выполненным из лучистого клена или карельской березы. Колки торцевые (поперечные), скрипичные, полумеханические располагались на лопатке зачастую не в ряд, а в виде треугольника и были иногда очень больших размеров. Гриф, чаще грушевый или из черного дерева, был без накладки, сплошной, металлические порожки — 12 или 16 — врезались непосредственно в него. Панцирь — врезной фигурный, симметрично расположенный. Дека прямая, без отделки по углам и в середине. Розетка-голосник — тонкой работы, в виде окошка избы или башни с петухом на крыше. Такие же металлические петухи иногда врезались на двенадцатом ладу грифа. Ориентиры на грифе перламутровые, довольно изящные, частые. Эмблема на лопатке — врезная трехцветная, с прямыми линиями по диагонали.