Балаган и его обитатели - [13]
– Левушка, а что было написано в той Книге, из библиотеки? Помнишь, ты говорил на прошлом уроке? – спросил он наконец, помявшись.
Левушка помолчал. Потом неохотно оторвался от учебника, чтобы произнести медленно и задумчиво:
– Там все не так, как нам говорят…
Кусеныш ахнул. Абашикка оторвался от своего Плана и внимательно посмотрел на Левушку. Надо заметить, что он никогда особо не интересовался Францией. Ему было достаточно той страны, где он жил. Да и вообще, сейчас самым главным для него являлось возвращение Лика. Но он не прочь был послушать что-нибудь новенькое и интересное.
– Давай, расскажи. – попросил он Левушку, подперев щечку кулачком и уставившись на него с выражением глубокой печали в черных глазах. Он попытался отогнать эту грусть, медленно хлопая густыми ресницами. Абашикка устал искать Лика, и он немного устал от жизни в Балагане. Кусеныш с готовностью уселся на стульчик возле кровати Левушки.
– Во-первых, я узнал, что она существует на самом деле, – начал Левушка. – Так написано во всех книгах. Только в нашем Балагане говорят иное. Что касается климата и прочего, похоже, здесь учат правильно. Но что касается жизни там…
– Что, что? – заторопил его Кусеныш.
– Ну что-что? Там живут такие же люди, как и мы. По крайней мере, очень похожи на людей. Так же едят, пьют, говорят. И все у них точно такое, как у нас. Они учатся, работают. Только язык у них другой.
– Ух тыыыы! – восхитился Кусеныш. – А ты знаешь этот тайный язык?
– Нет, – развел руками Левушка. – Но думаю, его можно выучить!
Абашикка выглянул за ширму посмотреть, не подслушивает ли кто их разговор, забыв о том, что главный подслушивальщик находится в данный момент здесь и сам ведет с ними крамольные беседы.
– Я переписал из учебника в библиотеке несколько правил и слов. – сказал Левушка. – Вот они.
Ребята склонились над мятым листком. Там были выведены какие-то удивительные знаки, непохожие на буквы, которыми пользовались они.
– Ух ты-ыы, как интересно-оо… – протянул Кусеныш. – Вот так они пишут? А как они говорят?
– Кажется, в этом языке одна буква обозначает много звуков… и… или много букв означают один звук… Тьфу ты – запутался Левушка. – Ну, или что-то вроде того. Вот, смотрите, – И он широко открыл рот, показывая на какую-то закорючку в своих записях. – Это звук «А-а-а-а»!
– Здорово! – восхитился Абашикка. – Кто тебе сказал?
– Я прочитал в учебнике. На самом деле точно не знаю. – засмущался Левушка.
– Мне нравится! – воскликнул Абашикка. – Давайте говорить на этом тайном языке и писать письма на нем.
– Давай, – согласился Левушка. – Хотя это опасно.
– А тозе, а тозе! – закричал неведомо как оказавшийся в комнате Туораах из-под кровати, но никто не обратил на него внимания. Он часто так кричал. И часто появлялся неизвестно откуда.
– Два года, – горестно покачал головой Кусеныш. – Целых два года нам рассказывали о стране, которой нет. То есть она есть, но нам рассказывали о чем-то другом. Это невозможно! Я так не играю.
– Мы можем изучать Францию сами, – заметил Левушка.
– Ведь это поможет нам вернуть Лика, – добавил Абашикка, заметно повеселев.
Так появилось Тайное Общество Друзей Франции – ТОДФ.
Новое действующее лицо
После обращения Маши к Эдьиэйке по поводу коал было созвано общее собрание. Все собрались в большом зале вокруг камелька.
Маша, волнуясь, вышла вперед и рассказала следующую историю:
– Коалы – очень древние животные. Они живут в Австралии. Раньше люди убивали коал и делали из них чучела. Они очень похожи на игрушечных плюшевых медвежат, поэтому люди дарили эти чучела своим детям, как игрушки. Коалы ничего плохого никому не сделали, а их может обидеть каждый. Они не умеют защищаться и прятаться. Когда коал, набитых опилками, стало наконец больше, чем живых, люди решили остановиться.
Сейчас коал опять стало много. Их стало так много, что им не хватает еды. Поэтому их переселяют в разные места, где для них есть еда. Я предлагаю взять одну коалу в наш Балаган. Живая коала лучше, чем набитая опилками. Мы будем с ней играть.
– Спасибо, Маша. Какие есть вопросы? – сказала Эдьиэйка, оглядев собрание.
Левушка поднял руку.
– А чем она будет тут питаться? – спросил он.
– Коалы едят только эвкалиптовые листья, – ответила Маша. – Так что для нас они никакой опасности не представляют. Я хочу сказать, опасности для нашей кухни… То есть они не едят то, что едим мы… Мы же не едим листья… Они не едят то, что едим мы… но мы же и не коалы… – Маша, окончательно смешавшись, вопросительно посмотрела на Эдьиэйку.
– Маша, кажется, ты хотела сказать о том, что предлагаешь опросить переселяемых коал, может быть, кто-нибудь согласится питаться листьями с наших деревьев и жить с нами. – подсказала ей Эдьиэйка. Маша кивнула.
– А где же мы достанем зимой эти листья? – удивился Абашикка. – Она же не корова, чтобы жевать сено…
– Потом, здесь для нее может быть слишком холодно, – вставил Кусеныш.
– Листья можно заготовить на зиму, как-то законсервировать. – оживилась Маша.– На первых порах она может питаться привезенными с собой консервами. Что касается питья… Вы знаете, что «коала» на языке аборигенов значит «не пьет»? Она правда ничего не пьет, ей нужны только листья.
Далекие семидесятые годы, Якутия. Несчастный случай? Или все-таки злой умысел? Кто за всем этим стоит и при чем тут кровавые алмазы? Вы не сможете оторваться от этой книги, пока не прочитаете ее до конца, совершив путешествие в своеобразной машине времени, которая будет уносить вас по все более туго закручивающейся спирали. Историко-мистическая повесть с неожиданными поворотами и яркими, запоминающимися персонажами, способными на сильные чувства. Такого вы еще точно не читали.
Скромные бытовые картинки, приобретающие размах притчи. «Московские картинки» – цикл рассказов, герои которых странным образом связаны. Очень настоящий и совершенно новый взгляд на современную Москву. Такой Москву вы еще не видели. Что это? Сюрреализм с чертами постмодернизма, приправленный толикой абсурда? Чушь! Вы хоть знаете, что эти термины означают?;-) В этих небольших («телефонного» формата, очень емких, многослойных и кратких) девяти рассказах отражена жизнь, как она есть. Без чернухи, сиропа и прочих дешевых приемчиков.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.