Бал-маскарад - [2]

Он всегда очень расстраивался, приезжая домой. Мать была женщиной слабохарактерной, и отец, пользуясь этим, каждую ночь проводил в каком-нибудь из своих кабинетов. Синкити почти не встречался с ним. Даже когда отец оставался дома, у него ни разу не возникло желания поговорить с сыном. Отец вроде бы и не упрекал сына, но умел дать понять, что на Синкити расходуется больше денег, чем на его братьев.

Это еще можно было терпеть, пока была жива мать. Но в прошлом году она умерла от рака желудка, и жизнь Синкити пошла кувырком. Не прошло и ста дней после ее смерти, как отец привел в дом новую жену. К удивлению, ею оказалась не одна из зубных техников, известных любовниц отца, а некая вдова, владевшая небольшим капиталом; еще у нее была дочь, странная, развитая не по годам девочка. Связь с вдовой, как выяснилось, отец многие годы успешно скрывал.

С тех пор между отцом и его старшими сыновьями не прекращались ссоры; к этому добавилась и глубокая вражда между отцом и двумя его прежними любовницами.

Учась в Токио, Синкити избежал всех этих семейных раздоров, но уже не мог надеяться на прежние денежные переводы. Ему пришлось все больше времени бренчать на пианино в кабаре и ночных барах, и вскоре он настолько устал душой и телом, что охладел к занятиям.

С Юки Комия он познакомился осенью прошлого года, когда вместе с товарищами из оркестра заказал «девушек по вызову». В объятиях Юки в тот вечер он потерял невинность. Поначалу он не испытал ничего, кроме отвращения, но затем неожиданный приступ буйной страсти заставил его три дня подряд не отпускать Юки. Она соглашалась на все требования, и Синкити становился все более изощренным в своих желаниях. Он почти перестал посещать занятия в университете и зарабатывал где только мог, чтобы продолжать встречаться с Юки. Его страсть становилась все более острой, а ее грудь — все более худосочной.

Сверху неожиданно послышались голоса и шаги. Юки поспешно накинула на себя жакет. Из-за белой скалы появились двое мужчин и женщина. Они весело разговаривали, но, увидев Юки и Синкити, прервали беседу и молча продолжали спускаться, скользя по размытой дождем тропинке. Звук шагов уже затих, а Юки — до боли в спине — все еще чувствовала их пронзительные взгляды.

— Син-тян, дальше я не пойду. Мне неприятно, вдруг кто-нибудь еще появится.

Синкити продолжал лежать на траве, закрыв глаза, щеки его как-то обвисли, что придавало ему беспомощный вид. Падающие сквозь листья деревьев лучи солнца окрашивали его лицо в неприятный зеленый цвет.

— Я вспомнил, что вчера вечером встретил странного мужчину, — неожиданно сказал Синкити, открыв глаза и повернувшись в сторону Юки.

— Странного?

— Дожидаясь тебя, я остановился в «собачьем домике».

— Что еще за «собачий домик»?

— Это я говорю о гостинице. Она состоит из маленьких отдельных домиков, ну в точности собачьи конуры: в них, даже обнявшись, неудобно спать. На пустыре у леса построено около тридцати таких домиков, и все были заняты постояльцами вроде меня.

— Это и есть кемпинг «Белая береза», где ты останавливался?

— Да, дом номер восемнадцать кемпинга «Белая береза». Там я тебя ждал три дня.

— Извини, что опоздала.

— Да ничего. Но этот странный мужчина… Вчера он занял соседний дом. Мне не спалось, я поднялся на небольшой холм около леса и сидел, любуясь звездами. Вскоре опустился туман, но звезды иногда все же проглядывали. И тут он пришел, держа под мышкой бутылку виски, уже прилично пьяный.

— Ну и что?

— Что уж ему не понравилось, не знаю, но он стал привязываться ко мне. Когда я отказался выпить с ним, он прикончил бутылку и продолжал назойливо донимать меня своей болтовней, из которой я понял только, что у его жены есть любовник, а он долгое время об этом даже и не подозревал и вот сейчас оказался в дурацком положении.

— Син-тян, давай не будем об этом.

— Можно, конечно, но лучше послушай. Этот тип стал говорить, что он обязательно отомстит, все повторял: «Око за око, зуб за зуб». Он угрожал, просто исходил ненавистью, но потом размяк и расплакался. Кажется, его жена — потрясающая красавица и хорошо известная в Японии женщина.

— А кто она? — полюбопытствовала Юки.

— Ну, этого он, конечно, не сказал. Ему лет сорок, похоже, из аристократического рода, хотя, видимо, обедневшего. Даже если это и так, то все равно несправедливо, что его жена завела другого мужчину. Кажется, бедняга называл его имя — Сасукэ.

— Так, значит, его жена сейчас живет в Каруидзаве?

— Вроде да. Ее любовник тоже. Старая как мир история.

— Син-тян! — резко прервала Юки и внимательно посмотрела в лицо Синкити. Пожав плечами, она сказала: — Пошли. Похоже, погода меняется.

Словно в подтверждение ее слов, вдали послышались раскаты грома, а небо, совсем недавно такое ясное, стало быстро затягиваться тучами. Синкити полежал еще некоторое время, наблюдая за стремительным передвижением облаков, затем, как будто что-то стряхнув с себя, встал.

— Ладно. Но знал ли я это?..

— Син-тян, тебя что-то беспокоит?

— В мире многое случается. Этот тип задел мою душу… Впрочем, ничего страшного. Пошли.

Почти полчаса Синкити молча поднимался по крутому склону впереди женщины, она, тяжело дыша, следовала за ним.