Бал - [22]
А Саске стоит, глядя на меня со смешинками в глазах. Собираю остатки сил, одним прыжком на манер дельфина выскакиваю из бассейна, хватаю его за джинсы и утягиваю за собой. И даже после этого, мы продолжаем барахтаться как божие коровки, попавшие в воду, пинать и толкать друг друга.
Не выдержав концентрации безумия за прошедшие двадцать минут, Учиха начинает смеяться. Искренне, легко, свободно и совершенно беззлобно. Мне нравится такой смех. Он пронизан нитями доверия.
- Какой же ты идиот! - сквозь смех выдает насквозь мокрый фокусник. Чуть-чуть успокоившись, Саске приглаживает назад мокрую челку.
Это простое движение завораживает почти как кардинг в его исполнении. Такое естественное и плавное…
- Тут ужасно холодно, Учиха, - поддавшись порыву, прижимаю засранца к стенке бассейна. Наши тела дрожат в попытке сохранить тепло. Саске всё еще посмеивается, а я буквально ловлю его смех.
Не могу больше. Поцелуй не будет означать проигрыш.
Учиха раскрывается сразу же. За день я настолько вымотал его морально и физически, что сил оставаться бесчувственным едким подонком просто не осталось. Саске обнимает мою шею ладошками. Собственнически, но без напора. Поцелуй такой долгий, дурманящий, нежность вперемешку с излюбленной игрой в соперничество. На поле битвы смешивается столько эмоций, что я мгновенно забываю про жуткий холод и дискомфорт. До безумия, до слез хочу большего.
И он тоже.
- Просто скажи это. Скажи, - говорит тихо, но властно. Наполненный страстью голос Учихи это тот еще звук. - Узумаки… черт…
- Ни за что.
Мы садисты-мазохисты. Лупим друг друга нещадно, до жгучей боли, рассекая кожу до костей, и в то же время подставляемся под удары как последние извращенцы. Хочется выть от глухой ярости и желания трахнуть его тут же. Зачем мы загнали друг друга в рамки? Зачем поставили ограничения? Чтобы потом разрушить, наверное?
- Почему ты такой упрямый? - Саске перехватывает инициативу, переходит на шею. Прикусывает кожу. Контраст горячего дыхания и ледяной воды бьет по нервам.
- Весь в тебя, - кажется, мой голос стал на несколько тонов ниже. Твою мать, как же он это делает… С раздражением и страстью жадно впивается в покрытую мурашками кожу. Шея не самое моё чувствительное место, но ласки Учихи – это что-то с чем-то.
Кое-как заставляю себя остановить его. Рывком выскакиваю из бассейна, следом вытягиваю Учиху. На воздухе хоть не так холодно. Одежда облепила тело словно водолазный костюм. Тру глаза, чтобы не смотреть на соблазнительного выродка. Пульс просто взбесился, сердце гоняет кровь как сломанный насос.
Саске, недолго думая, забирается рукой под мою липкую от воды рубашку. В каждом напряженном движении чувствую, каких трудов ему стоит сдерживаться. Глаза настолько дикие, что даже страшно немного. Он ведь и изнасиловать может, если окончательно голову потеряет…
Но нет. Оказывается, Учиха крепкий орешек с толстой скорлупой и манящей мякотью. Просто кокос какой-то.
- Это ведь только ты терроризируешь нас обоих, - почти рычу ему на ухо. - Просто признай…
- Не дождешься.
Не могу сдержать полного отчаяния стона. По телу носится крупная дрожь, паук хозяйничает под рубашкой, добавляя ситуации ещё больше дикости.
- Ненавижу тебя, - зажимаю между пальцев мокрые черные волосы. - Ненавижу.
- Взаимно.
Отрываемся друг от друга и затихаем, восстанавливая тяжелое дыхание. Обессиленно падаю на задницу, прямо на пол. Саске тоже садится.
Мы психи. Самые настоящие.
- Если простудишься, не буду за тобой ухаживать, - бросаю взгляд исподлобья.
- Боишься сорваться, слабак? - устало хмыкнув, иллюзионист передергивает плечами от холода. Знаете, когда за спиной Учихи Саске нет напыщенного павлиньего хвоста, он просто неотразим.
- Обойдешься.
- Когда ты сдашься… - приблизившись, замирает в паре сантиметров от моего лица. - Я трахну тебя так, что неделю ходить не сможешь.
- Кто кого, - скалюсь. - Это мы еще посмотрим.
Отлепившись от пола, молча топаем к выходу.
Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть этот безумный день.
========== О похоти, любви и электричестве ==========
Стою в душе, прислонившись плечом к перегородке. Вода стекает по разгоряченной коже, ласкает шею, плечи и спину. Сердце быстро бьется о грудную клетку, болезненное возбуждение волнами поднимается по телу. Дыхание срывается, шум стекающей воды перебивает протяжный стон.
Рука быстро скользит по напряженному до предела органу. Сжимаю член до боли, до неприятных ощущений. В порыве ярости оттягиваю крайнюю плоть.
- Чертов Учиха! – глухо рычу, неравномерно толкаясь в руку. Мелкие вспышки танцуют перед глазами словно предвестники оргазма. Резко выдохнув, позволяю сладкой дрожи охватить тело и долго стою, наслаждаясь ощущением свободы.
А вернувшись с небес на землю бренную, соскальзываю вниз и прижимаюсь лбом к успевшей покрыться конденсатом дверце. Я больше не могу. Яйца болят, член ноет, но это сумасшедшее возбуждение не отпускает!
Он в моих мыслях, в моем теле, поселился всюду, проник во все уголки, затопил сознание. Я одержим. Эта жажда сжигает изнутри, рвет нежную плоть острыми когтями. Еще немного и я сорвусь. Потому что никто, кроме Саске, мне не нужен. На порно и женщин не встает. Зато всего одного секундного воспоминания достаточно…
— Ты ещё пожалеешь, ублюдок! Я напишу о тебе слэш-фанфик и распространю так, что тобой всё пидоры в универе заинтересуются! — заорала Дашка, размазывая тушь по щекам. — Ну, напиши, — фыркнул я, ещё не догадываясь, к какой катастрофе это может привести. — Вряд ли ты обладаешь таким писательским талантом, дура. Типун бы мне на язык, а ещё лучше — в бетонный блок его или под пресс, ей-богу…
Прошло два года с тех пор, как нашумевшее мероприятие объединило двух непримиримых врагов. И все бы хорошо, но нашелся человек, который посчитал, что имеет право втянуть иллюзионистов в жестокую и опасную игру, где основная ставка - жизнь. Хотите знать, что из этого выйдет?.. Билеты приобретайте в кассе. И не забудьте захватить попкорн!
XXV век. Наука шагнула вперёд. В три раза увеличила срок человеческой жизни. Тысячи открытий и изобретений значительно изменили образ жизни человека. Но с прогрессом возрос и поток информации, с которым уже не справлялась архаичная система образования. На помощь человечеству как всегда призвана техника — обучающая машина.
Сам я к спорту отношения не имею, так что несогласные со мной не трудитесь метанием тапок, валенок, и тем более чем-то по увесистее, всё равно не добросите.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.
Книга Первая. Что делать, если ты всю свою жизнь считала себя не тем, кем ты являлась? Разумеется, начать действовать. Пуститься на поиск новой жизни, по пути умудрившись спасти эльфийского принца и будущего императора. И в этой теплой компании отправиться поступать в магическую школу. А там, по пути, еще и принцессу драконьей Империи с собой прихватить. И кто сказал, что все будет плохо? Если за тебя само Создатели мира, значит, по определению, все будет хорошо!
Научно фантастический рассказ. Посвящается первому космонавту Земли — Юрию Гагарину.
Если и вам нравятся приключения, фэнтези, любовь, мистика, то приглашаю вас прочесть роман "Книга Равновесия". Тут вы найдете и захватывающий сюжет, и накал страстей, и тонкий психологизм, кто захочет, тот отыщет глубокие мысли и идеи о личном, и о глобальном. Конечно, скорее такое произведение будет интересно больше женской аудитории, потому что главная героиня - женщина и повествование ведется от первого лица! Если заинтересует и мужчин, что ж, добро пожаловать в такой знакомый и обыкновенный, но одновременно странный и загадочный мир "Книги Равновесия".