Бакалавр 4 - [12]
Посидеть где поесть? Правильное решение. Сейчас его и реализуем.
Нашел место почище — травиться не хотелось. По двойному тарифу от Доктора сегодня работаю, так что можно себя немного побаловать. Меню посмотрел, решил чебуреков поесть. Нравятся мне тут чебуреки. Ну, в этом времени. В двадцать первом они совсем не такие.
Съел один. Что-то аппетит пропал. Чебуреки вкусные, горяченькие, а есть не хочется. Ещё и кашель какой-то напал. Ну, здравствуйте, только этого ещё не хватало…
Какой уже за сегодняшний день вопрос? А, не заболел ли я ко всему прочему? Лоб потрогал — немного горячий. Познабливало уже слегка с утра, но за делами и заботами на это внимания не обращал. Думал — нервное. Вон дела какие с самого раннего утра творятся…
Сходил с тарелкой к раздаче. Целлофановым пакетом разжился. Чебуреки туда сложил — позже на вокзале съем или в поезде. На столе тарелку с чебуреками оставлять нельзя — утащат. Между столиками мужик какой-то ходит, за всеми доедает. Ну, что на тарелках за посетителями остается. Такое сейчас в порядке вещей.
Бакалавр подобную картину не раз уже наблюдал — и дома в Кирове, и здесь в Москве.
Одет тот мужик аккуратно, не бомж. Зачистит до блеска тарелочки и к окошечку в стене унесёт. Там их, видно, моют. Вот и не гонят его из точки общепита — как бы тут он бесплатный добровольный помощник…
На улицу вышел. Вдруг голова закружилась. Постоял, в себя пришел. Точно — заболел. Причем — на ровном месте. Может, что кашлянул на меня в метро, так рано ещё заболеть бы. Или в вагоне больной кто был?
Гадай теперь…
Глава 13
Глава 13 Яснее что-то не становится…
Да, не любят меня местные микроорганизмы…
Не так давно в последний раз и болел — в конце сентября. Думал уж всё — пришла моя смертушка, сутками в сознание не приходил, еле выкарабкался. Кстати — хворал то как раз здесь — в Москве. Вреден для меня воздух столицы.
Нет, так то всё правильно. Микробики и вирусы всякие здесь для меня тоже чужие, как и весь мир в целом. Перед какими-то и нет защиты. В Москве много народа толчется, вот и делятся со мной своей заразой, а я болею…
Вывод — надо дома в Кирове сидеть, нечего по Москвам разным шастать. Здоровее буду.
На метро не поехал — упаду ещё на рельсы. Закружится опять голова, плохо станет и спикирую вниз с платформы прямо под поезд. На части не порежет, так током убьет. Поэтому — такси, только такси…
А зале ожидания до своего поезда еле досидел, думал уж в медпункт на вокзале идти придётся. Так волнами на меня слабость и накатывала, пот прошибал, трясло всего. Нет, хватит с меня поездок в Москву, надо подольше к здешним условиям адаптироваться, прививки может какие сделать. Не болел же я у себя так… Ну, если и были проблемы со здоровьем, то не так часто и не большие.
В поезде сразу на полку залёг и так до Кирова и не вставал. Даже чебуреки свои московские не съел. Уже дома на вокзале бомжу какому-то отдал.
Юра говорит, что откуда они только и появились? Причем, в большом количестве. Раньше то их практически не было. Правильно, кто тут раньше не работал и бродяжничал, тех быстро власти куда следует отправляли на перевоспитание. Строек в народном хозяйстве страны хватало, леса были бескрайние, рельсы надо было тянуть на многие тысячи километров… Всем дело находили и место на нарах. Теперь же свобода… Плюс сейчас жулики разные не совсем в новую жизнь вписавшихся от квартир своих освобождают.
Тот же Юра и рассказывал. Приехал он как-то в дальнюю деревню одну. По его сведениям она должна была пустовать, а нет — по улице меж домами какие-то личности шатаются. Туда-сюда бродят.
Что за дела? Угостил одного мужичка сигареткой, разговорился. Почти в самом центре он раньше жил, у ЦУМа. На пенсию по горячей сетке вышел, тут горе — жена заболела и умерла. Запил. Детей не было — не кому было его остановить. За пару лет всё пропил, что в квартире было и за жизнь заработано…
Тут и появились непонятные дружки. Щедрые — поят, а с утра ещё и опохмеляют. По пьяному делу и подписал подсунутые бумаги и здесь очутился. Нет у него сейчас квартиры, а только койко-место в тяп-ляп отремонтированном доме в этой деревне. Ещё и для прокорма на огороде работать приходится. Бывшие друзья только иногда хлеба привозят на его же пенсию. Вот такие невесёлые дела. Паспорта, кстати, тоже нет. Водки опять же никто не наливает…
Пожалел его Юра. Консервами и куревом, что с собой были, поделился.
Вот такие не весёлые дела.
От вокзала до бабушкиной квартиры опять на такси добрался — плоховато всё ещё себя чувствовал. Попробовал Доктору позвонить — не отвечает его телефон. Как сговорились они со Шляпой. Его телефон молчал, а сейчас и Доктора. Второй раз попробовал дозвониться, третий — нет результата…
История повторилась. К обеду ещё сильнее разболелся, не до звонков Доктору стало.
После возвращения из столицы три дня отболел. Никуда не выходил, тем что было дома питался. Да много и не ел — аппетита не было. Периодически звонил Доктору. На второй день кто-то трубку взял в центре биомеханической стимуляции и незнакомый голос ответил, что нет Доктора, как сквозь землю провалился, сами ищем… Поинтересовались ещё на том конце провода — кто его спрашивает. Ничего отвечать не стал и трубку свою положил.
Получил диплом, а работы нет. Еще и бабушка умерла… Если коротко — про попаданца из сегодня в девяносто третий, уточняю — тысяча девятьсот. Как с нуля поднимался, когда везло, а когда и не очень… Присутствуют стилизация, поток сознания и…
Прошаренный антиквар из нашего времени проваливается в 1979 год. Ну как тут не порезвиться, он то прикуп знает… Но, сами понимаете, для этого сначала необходимы мани, мани, мани…
Жил себе, поживал в губернском городе владелец маленькой антикварной лавочки, торговал потихоньку… А тут весь мир кувырком – коронавирус. И в придачу – космодесантник-попаданец еще подселился… Неспешная история без обнаженных дев с бластерами…
Шесть частей "Бакалавра" были восприняты читающими благожелательно, но когда в последней точку поставил, ряд читателей недовольство высказали — а, вот про это до конца не ясно, тут как-то коротковато получилось… В общем — автор, пиши еще… Своих читателей я уважаю, указали на мои недочеты — надо исправляться. В общем — начинаю седьмого Бакалавра. Так вот — ГГ тот же, Вадик, что из нашего времени в девяносто третий попал. Правда, не наш, в другом мире ему получилось оказаться, но очень похожем.
Вот уже год, как Вадик из нашего двадцать первого в девяносто третий попал, тысяча девятьсот. Всякое было — хорошее и плохое, из МММ сумел с приличными деньгами вовремя выйти, но не за горами осенний "черный вторник". Чуть в аварии в метро не…
Из нашего двадцать первого года ГГ в девяносто третий попал. Немного уже сориентировался, знакомствами начал обрастать, чуток злодействовать… Но в меру… Вторая часть романа. Первая была воспринята читателями весьма благожелательно. Поэтому — …
Жизнь тринадцатилетнего Джека меняется в одно мгновение: еще утром у него были дом в уютном датском городке и любящие родители – а уже вечером того же дня он, одинокий, напуганный, с разбитым сердцем, оказывается где-то далеко от Земли в компании незнакомых людей. Вскоре выясняется, что часто снившийся мальчику страшный сон, который он считал просто ночным кошмаром, имеет отношение к его новой реальности. В том сне жуткие крылатые змеи парили в кроваво-красном небе с шестью небесными светилами. Видение оказалось фактом из истории Идуна – неведомого прежде мира. С Идуном теперь связана судьба Джека.
Раз в триста лет на Земле рождается девушка, которую в Дракардии называют Ирана. Если оборотень съест ее плоть – станет сильнее. Если наделенный магией выпьет ее кровь – обретет вечную жизнь. А если Ирану в жены возьмет дракон, то на свет появится легендарный Орникс, наделенный могущественной силой, который проживет больше трех веков. Оборотни и колдуны могут разделить жертву между всеми членами своих кланов, но вот дракону она может достаться только одному. Ведь цена рождения Орникса – жизнь девушки. Раз в три столетия в Дракардии разгорается настоящая война за право убить Ирану.
Мне двадцать. Я красив. Силён. Обожаю мультики. Люблю сладости и секс. Ах да, занимаюсь контрабандой. Точнее, занимался, пока не схлопотал маслину в череп. Переродился в новом мире. В теле парня с демоническими татуировками. Сижу связанный под дубом. В царском саду. Похоже, в альтернативном магическом Питере. В небе пролетают лошади с кучером и компанией шумных аристократов. На земле, рядом со мной, два аборигена. Один ест шашлык, другой — решает, какими садовыми инструментами отрезать мне яйца. Стоп, мне?! Яйца?! Видимо, я снова влип.
2029 год, мир пережил очередной конец света и теперь в этом недалеком будущем остатки новых технологий сосуществуют с привычной средневековой хтонью. Бывший спецагент пытается найти причину загадочной гибели своей возлюбленной и неожиданно для себя вступает в жестокую схватку за владение уникальной средневековой книгой. Эта история об алчности, любви и предательстве, но более всего – о погоне за миражами. Роман написан в классических традициях фантастического жанра с элементами мистики, антиутопии и детектива.
«Умница — нет, гений — Исаак Израилевич изобрел машину времени! Правда, эта машина была способна на крайне ограниченные действия. Например, она могла перенести человека (или нескольких человек, сколько вмещалось в крохотный чулан) в прошлое ровно на тридцать лет…».
Очутившись в адской мясорубке, ГГ не теряет оптимизма и учится использовать магическую силу. Воля к жизни, а также несгибаемый характер, помогают ему вырваться из жуткого кошмара… (Альтернативная реальность, запутанные клановые интриги, техно-магия, выживание, безбашенная импровизация, верные друзья и конечно же, безотказные красотки!)
Из нашего двадцать первого в девяносто третий Вадик попал, тысяча девятьсот. Как оказалось, не совсем тот, что у нас был. Солоно сначала пришлось, но сумел приспособиться и вжиться, а из МММ даже с хорошей денежкой вышел… Второй год уже здесь…
Из нашего двадцать первого года ГГ в девяносто третий попал. Время не простое, то денежная реформа, то советскую власть на ноль множат. Местных разборок тоже хватает. Весело, в общем… Третья часть романа. Первые две были приняты читателями…