Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон - [11]

— У меня там дядя, — объявила она. — Профессор Понсфут Джонс.

— Вот как? Археолог?

— Да. — У Виктории мелькнула на минуту мысль: мало одного знаменитого дяди, так еще и второй! — Я страшно интересуюсь его работой, но, конечно, у меня нет специального образования, поэтому не может быть и речи, чтобы экспедиция оплатила мне дорогу. Они и так стеснены в средствах. Но если мне удастся доехать своим ходом, то там я смогу к ним присоединиться и принять участие.

— Как интересно, — сказал мистер Гамильтон Клиппс. — Для археологов Месопотамия[43] — золотое дно.

— Мой дядя-епископ, к сожалению, сейчас в Шотландии, — извинилась Виктория перед миссис Гамильтон Клиппс. — По я могу вам дать телефон его секретарши. Она в настоящее время находится в Лондоне. Пимлико восемь семьдесят шесть девяносто три, добавочный — Фулемский дворец[44]. Она там будет весь день, начиная с… (Виктория покосилась на каминные часы) с одиннадцати тридцати и до вечера, так что вы можете позвонить и справиться обо мне.

— Конечно, конечно… — начала было миссис Клиппс. Но муж перебил ее:

— У нас ведь времени в обрез. Твой самолет послезавтра. А у вас есть паспорт, мисс Джонс?

— Есть. — Слава Богу, что в прошлом году она ездила на экскурсию во Францию и срок паспорта еще не вышел. — Я его на всякий случай захватила.

— Вот это по-деловому! — одобрил мистер Клиппс.

Похоже, что другая кандидатка, если она поначалу и имела какие-то шансы, теперь сошла с дорожки. Виктория со своими рекомендациями, с двумя знаменитыми дядьками и с паспортом наготове одержала над нею решительную победу.

— Нужно успеть получить все визы, — сказал мистер Клиппс, беря у нее паспорт. — Я поехал в «Америкен экспресс»[45] к нашему другу мистеру Берджену, он все устроит. Хорошо бы вы заглянули еще раз сегодня после обеда, поставите подписи где понадобится.

Виктория согласилась заглянуть еще раз.

Едва только дверь за ней закрылась, как за дверью раздался голос миссис Гамильтон Клиппс:

— Какая милая, искренняя девушка. Нам необыкновенно повезло.

У Виктории хватило совести покраснеть.

Она со всех ног бросилась домой и до вечера просидела у телефона, готовая отвечать изысканным тоном епископской секретарши, если миссис Клиппс все-таки вздумает навести о ней справки. Но, видно, под приятным впечатлением от ее искренности, миссис Клиппс решила не вдаваться в мелочи. В конце концов, Викторию нанимали только в качестве дорожной компаньонки и всего на каких-то несколько дней.

В свой срок все бумаги были заполнены и подписаны, визы получены, и Виктория последнюю ночь перед вылетом провела в «Савое», чтобы помочь миссис Клиппс к семи часам утра собраться, прибыть вовремя на городскую автостанцию и оттуда — в аэропорт Хитроу[46].

Глава 5

Лодка, два дня назад вышедшая в плаванье из тростниковых болот, неспешно спускалась по Шатэль-Арабу[47]. Течение было сильное, и старику лодочнику почти не приходилось трудиться. Движения его были легки и ритмичны, глаза полузакрыты. Он едва слышно, почти шепотом, напевал заунывную арабскую песню.

Бессчетное множество раз спускался Абдул Сулейман из рода жителей болот по реке до Басры. В лодке с ним был еще один человек, чье обличье представляло собой обычную для нынешних времен грустную смесь черт западных и восточных. Поверх длинного полосатого балахона — старая армейская гимнастерка, грязная и изодранная. Концы линялого красного шарфа заправлены за пазуху. На голове — благородный арабский платок кефийя в черно-белую шашечку, придерживаемый черным шелковым обручем-агалом. Взгляд рассеянный, невидящий, устремлен вдаль поверх береговой дамбы. Временами этот человек подхватывал песню лодочника, принимался тянуть в унисон, не раскрывая рта? Обычная фигура, каких тысячи среди болот Месопотамии. И ничто не говорило о том, что он англичанин и везет с собой секретный груз, который влиятельные деятели чуть не всех стран мира стремятся перехватить и уничтожить, а заодно и его самого.

Мысль его дремотно перебирала события прошедших недель. Засада в горах. Ледяной холод на заснеженном перевале. Караван верблюдов. Четверо суток пешего хода через пустыню вместе с двумя бродячими кинодемонстраторами, таскающими с собой «волшебный ящик», в котором они показывают увеличенные фотоизображения. Несколько дней в черном шатре. Переходы с кочевниками племени упейза, его старыми друзьями. Трудности. Опасности. Раз за разом удавалось просачиваться сквозь сети, растянутые специально, чтобы выловить и остановить его.

«Генри Кармайкл. Английский агент. Возраст около тридцати. Волосы каштановые, глаза темные, рост пять футов[48] десять дюймов. Владеет арабским, курдским, персидским, армянским, хинди, турецким и многими горскими диалектами. Пользуется расположением кочевых племен. Опасен».

Кармайкл родился в Кашгаре[49], где его отец был государственным служащим. Ребенком он уже лопотал на нескольких языках и диалектах — его няньки, а позднее слуги принадлежали ко многим различным племенам. У него были друзья во всех диких углах Среднего Востока.

Но в городах связи иногда подводили его. Теперь, приближаясь к Басре, он понимал, что настал критический этап его миссии. Предстояло снова очутиться в цивилизованной зоне. Конечной его целью был Багдад, но он рассудил, что туда лучше попасть кружным путем. Во всех населенных пунктах Ирака для него были заранее, за много месяцев, тщательно подготовлены явки. Какую из них он изберет, чтобы «вынырнуть», представлялось на его усмотрение. Руководящие инстанции не получали от него никаких вестей, даже косвенных. Так оно было вернее. Самый простой план возвращения — на самолете, ожидающем в условленном месте, — провалился, как он лично, впрочем, и ожидал. Условленное место оказалось известно его врагам. Утечка информации! Вечно эта убийственная, эта необъяснимая утечка!