Я вновь был предоставлен своим мыслям, недоумевая, что же произошло. Почему я, прилетев сломя голову на встречу, вот уже минут десять сижу с молчаливым собеседником и «наслаждаюсь» ароматом его папирос фирмы «Дукат»? Хотя он и обладал завидной выдержкой, его сегодняшнее поведение говорило о том, что случилось что-то экстраординарное, и прежде чем начать разговор об этом, ротмистр должен был собраться с мыслями и сообщить мне ровно столько, сколько следовало мне знать. Это было непреложным правилом нашей службы, службы, занимающейся специальными действиями по охране Его Императорского Величества Николая II и его семьи. И хотя мы формально входили в состав Третьей Тайной канцелярии Его Императорского Величества, нигде в бумагах не значились и не подчинялись начальнику личной охраны императора генералу Коковцеву.
Сидевший передо мной мой начальник числился интендантом по хозяйственной части дворового ведомства и формально занимался вопросами снабжения огромного хозяйства императорского двора, имея соответствующий штат чиновников и множество хозяйственных служб. Но мало кто знал об истинной деятельности ротмистра, от внимания которого не ускользало ничего, что происходило на дворцовой «кухне», не только в области снабжения и питания царской семьи, но и окружающей политической обстановки. Более того, он имел обширное досье не только на членов большой царской семьи, но и на всех политических деятелей, военных, артистов, купцов – поставщиков двора Его Императорского Величества, и на множество других людей, которые хоть когда-либо имели контакты не только с царем, но и с ближайшим его окружением. К примеру, в досье на князей Юсуповых было записано, что основателем рода является хан ногайской орды Юсуф-Мурза, отославший своих сыновей ко двору московского царя Ивана Грозного. За это их род был проклят, и из всех рожденных в одном поколении Юсуповых до двадцати шести лет доживал всего один ребенок, и это до тех пор, пока рода не станет. Это давало возможность нашей службе прогнозировать развитие тех или иных событий, определенным образом влиять на них и устранять или предотвращать возможные негативные последствия. Однако эта работа была возможна в рамках цивилизованного развития, а не той ситуации, которая сегодня складывалась в стране.
Многие боялись ротмистра, догадываясь о его деятельности, некоторые заискивали перед ним, пытаясь купить его расположение и через него приблизиться к особе императора. Однако он был предельно честен, неподкупен и самолюбив, к тому же был аристократом, обладавшим значительными средствами. Стержнем всей своей деятельности он считал служение монархии и процветание Отечества. По его глубокому убеждению, без этого России будет сложно выжить в мире, все более разъедаемом страстями и непрерывными войнами. Происходя из знатного древнего рода, он и сотрудников подбирал по этим критериям, проверяя их на определенных делах, постепенно приближая к главным тайнам и идеалам, исповедуемым им самим и его единомышленниками.
Я попал в круг этих чиновников по наследству, как бы парадоксально это ни звучало. Род наш такой же древний и знатный, как и род ротмистра. И этот вид деятельности – охрана основ и традиций мироздания – стала нашим предназначением и передавалась из поколения в поколение. Мои предки занимались этим по велению свыше, оттачивая свое мастерство, вникая в тайны основ мироздания, передавая накопленный опыт последующему поколению не только в виде наглядных примеров, но и фиксируя все действия и события в определенной летописи с тщательным анализом и уроками на будущее. Все это хранилось в архиве, который был продублирован и рассредоточен в разных местах. И я с рождения готовился к этой миссии, пройдя, как и мои предшественники, все стадии не только светского, но и специального индивидуального обучения, которое дало мне возможность владеть не только тайнами кулачного боя, древних боевых искусств и магией казаков-характерников, но и уходить в зазеркалье, читать мысли собеседника, а при крайней необходимости проводить невротические манипуляции и гипнотические действия, делающие меня невидимым для окружающих, или превращаться в одного из братьев наших меньших. Практические навыки в этом деле я получал в разных местах. Так, в Смоленской губернии меня включили в группу юношей, которые должны были там пройти обряд инициации, то есть вступления в мужской союз. Если у кого-нибудь получалось перевоплощение в волка или медведя, то ему разрешали жениться. Если нет, то все повторяется до тех пор, пока он не научится делать это. У некоторых все получается сразу, другие осваивают такой обряд только со второй или третьей попытки, ну а остальным остается всю жизнь ходить бобылем. Не скажу, что у меня это получилось сразу. Если у большинства мастерство как-то передавалось по наследству, то мне пришлось все осваивать заново. Позднее я шлифовал эти навыки, чтобы закрепить их и довести его до автоматизма. Все, что я умел, было приобретено годами тренировок и постоянным внутренним самосовершенствованием своего мироощущения, концентрацией воли и чувств. Естественно, значительной части этих моих качеств ротмистр не знал, хотя возможно, догадывался, учитывая мою родословную и те миссии, которые выполнял я и мои предки.
