Бац! - [83]
— Ну, несколько часов… — сказал Скромняк.
— У нас нет столько времени, — ответил Ваймс. — Я даю вам десять минут.
Вечеринка началась в «Ведре» на Поблескивающей. Это был бар для копов. Мистер Чиз, владелец, понимал, что копам нужно. Им нравилось напиваться там, где ничего не напоминало бы им о работе. Веселье не поощрялось.
Но Смуглянка предложила перейти в «Наконец Открыто».
Ангуа была не в настроении, но у нее не хватило жестокости отказаться. Потому что хотя у Смуглянки было телосложение, за которое любая другая женщина возненавидела бы ее, она была по-настоящему милой. У нее была самооценка как у гусеницы и, как обнаруживалось во время разговора с ней, примерно такое же количество мозгов. Возможно, что дело заключалось в балансе. Возможно, какое-то доброе божество пообещало ей — прости, детка, ты будешь тупа, как валенок, но хорошая новость в том, что это не будет иметь никакого значения.
И у нее был луженый желудок. Ангуа начала гадать о том, сколько полных надежд мужчин упились до смерти, пытаясь споить ее. Казалось, что алкоголь совершенно не действовал ей на мозги. Может быть, он не мог их найти. Но она была приятной и беззаботной спутницей, если вы избегали употребления намеков, иронии, сарказма, остроумия, сатиры и слов длиннее, чем «цыпленок».
Ангуа была раздражена, потому что ей до смерти хотелось пива, но юнец за стойкой думал, что пинта Уинкля — это название коктейля. Впрочем, учитывая названия коктейлей в меню, ничего удивительного в этом не было.
— Что, — спросила Ангуа, изучая меню, — такое «Вопящий оргазм»?
— Ага, — сказала Салли. — Похоже, что тебя пробрало, детка!
— Нет, — вздохнула Ангуа, тогда как остальные рассмеялись, что было естественным откликом на замечание вампира. — Я спрашиваю из чего он делается.
— Минталь, Валулу, виски Баерхаггерс, сливки и водка, — ответила Смуглянка, знающая рецепт любого существующего коктейля.
— И как оно работает? — спросила Шельма, вытягиваясь, чтобы заглянуть за стойку бара.
Салли заказала четыре коктейля и повернулась к Смуглянке.
— Итак… Ты и Шнобби Шноббс, а? Что скажешь?
Три пары ушей насторожились.
Еще вам приходилось привыкать к молчанию в присутствии Смуглянки. Всюду, где она появлялась, воцарялось молчание. О, и еще взгляды. И, иногда, вздох. Даже некоторые богини пошли бы на все, лишь бы иметь такую внешность, как у Смуглянки.
— Он хороший, — ответила Смуглянка. — мне с ним весело и он не распускает руки.
На трех лицах появилось выражение задумчивой концентрации. В конце концов, разговор шел о Шнобби. Кое-какие вопросы лучше не задавать совсем.
— А он показывал трюки, которые он может проделывать со своими прыщами? — спросила Ангуа.
— Ага. Я думала, что описаюсь. Он такой смешной.
Ангуа уставилась в свой стакан, Шельма закашлялась, Салли сосредоточенно изучала меню.
— Он очень надежный, — сказала Смуглянка. И смутно чувствуя, что этого недостаточно, она добавила печально: — Вы знаете, это первый парень, который пригласил меня погулять.
Салли и Ангуа выдохнули одновременно. В конце туннеля забрезжил свет. Вот значит в чем проблема. Это плооохой случай.
— Понимаете, у меня слишком пышные волосы, мои ноги слишком длинные и я знаю, что моя грудная клетка слишком… — продолжала Смуглянка, но Салли успокаивающе подняла руку.
— Во-первых, Смуглянка…
— На самом деле меня зовут Бетти, — сказала Смуглянка и с шумом высморкала нос, такой изящный, что величайшие скульпторы мира умерли бы за право изваять его.
— Перво-наперво, Бетти, — сказала Салли, заставляя себя произнести это имя. — Ни одна женщина моложе сорока пяти…
— Пятидесяти, — поправила ее Ангуа.
— Точно, пятидесяти… Ни одна женщина моложе пятидесяти не будет говорить о себе такие слова, как грудная клетка. Просто не будет.
— Я этого не знала… — шмыгнула носом Смуглянка.
— Это факт, — добавила Ангуа. И, о боже, с чего начать рассказ о синдроме неудачника? Кому-то вроде Смуглянки, которой имя Бетти шло, как корове седло? Это был не просто синдром неудачника, это была квинтэссенция синдрома, его чистая, платоническая идея. Его следовало заспиртовать, установить на пьедестал и демонстрировать в качестве учебного пособия студентам все последующие века. И она счастлива с Шнобби!
— Вот что я хочу сказать тебе… — начала она, но поникла, поставленная перед подобной задачей.
— Слушай, может закажем еще выпивку? Что там дальше идет в меню?
Шельма вчиталась:
— Розовый, Большой и Шаткий, — объявила она
— Классно! Закажем четыре!
Фред Колон разглядывал узника через решетку. В целом, Фред был очень хорошим тюремщиком: у него всегда был чайник наготове; он, как правило, почти ко всем относился благожелательно; он был слишком медлительным, чтобы позволить себя легко одурачить, и он хранил ключи от камер в жестяной коробке в нижнем ящике своего стола, вне пределов досягаемости палкой, рукой, собаками, ловко брошенными поясами или даже специально обученными клатчианскими пауками.[18]
Этот дварф его несколько беспокоил. В тюрьмах кого только не увидишь, бывают такие, что и воют. Но тут он уже и не знал, что хуже — молчание или рыдания. Фред поставил еще один подсвечник на стул рядом с решеткой, потому что дварф начинал тревожиться, если света было недостаточно.
