Бабы, или Ковидная осень - [53]
«Как же они задолбали! Закона на них нет!»
Глядя на небольшую очередь в кассу, решила набрать Валерке – если он приедет впритык или чуть припоздает, было бы лучше, чтобы билеты, имея в запасе время, купила она.
Абонент был недоступен.
Заняв через положенных полтора метра очередь за парнем без маски, Анна вспомнила про Мишку и Яну.
…Вот она зашла к ним в дом в своей с дурацкой, с котом в маске, футболке, вот разулась в коридорчике и крикнула звонко с порога:
– Кто дома? Это Яна!
Миша, до того лежавший на кровати за просмотром сериала, отбрасывает в сторону ноутбук и бодро спускается со второго этажа.
– Анна сказала, что приготовила котлеты. Просила тебя покормить, – теребя завязку олимпийки и глядя остекленевшим от волнения взглядом на оставленное дочерью посреди столовой ярко-желтое дизайнерское кресло, говорит соседка.
– Давай посмотрим.
– Скажи, где, я посмотрю сама… Ах, она же показала, они в холодильнике!
Они подходят к холодильнику, пальцы их рук, одновременно схватившиеся за металлическую ручку, соприкасаются.
Янина маленькая девичья грудка упирается в Мишину грудную клетку, слегка выгнутую колесом из-за искривления позвоночника.
Их губы неумолимо стремятся друг к другу.
– А где дочь? Уже уехала? Это она кресло привезла?
– Да, привезла… – Миша осторожно гладит соседку по голове.
Янины распущенные длинные волосы чисты и ароматны. Глаза Миши заволоклись и сладострастно блестят.
– Все уехали…
Что дальше, Анна не стала бы представлять даже под дулом пистолета. Мораль не позволяла.
Удивительная вещь – мораль.
Что другому мерзкий грех, то самому человеку – судьба и предопределенность. И даже подарок судьбы, и даже долгожданная, спасающая, придающая этой, ставшей еще более страшной жизни глубокий смысл, предопределенность.
Подходила очередь – парень без маски склонился к окошку, оттуда тут же что-то прогундосил сердитый женский голос.
Недовольно поморщившись, парень достал из кармана смятую, несвежую маску, надел, прикрыв ею только рот, и склонился к окошку вновь.
Анна набрала Валеру. Абонент не отвечал.
Она посмотрела на висевшие над кассой часы – через пару минут он должен быть здесь.
Мобильный в руке в очередной раз зазвонил – номер с префиксом «903», снова неизвестный.
– Да! – напряженно следя глазами за парнем, рявкнула через маску Анна.
– Анюта, привет. Не узнала, наверное?
– Нет.
– Это Миша Панкратов, муж Яны! – ласково рассмеялся теперь уже знакомый голос на другом конце связи. – Нормально. Я только что понял, что в первый раз тебе звоню.
– Ой, Миша… – она почувствовала, как, всколыхнувшись, жившая где-то под или над сердцем совесть опустилась в печенку.
До ужина было еще далеко. Навряд ли Яна успела прийти к ее Мишке, и уж совсем невероятным было бы то, что они, эти мерзкие развратники, уже разделись догола, а Панкратов приехал домой неожиданно рано и, чувствуя что-то, без предупреждения ворвался в дом Раевских.
– Яна говорила, у вас есть хороший недорогой садовник. Дашь контакт? Для матери. Бансай нужно подстричь, сама не решается.
– Конечно! – На лбу выступили крупные капли пота. – Пришлю. На этот номер?
– Да. Это мой.
– Отлично. Занесу его в контакты и скину телефон на ватсап.
– Спасибо огромное.
– Не за что.
Вот этого она, крутя свои котлетки с ядом, не учла…
Наличия в этой конструкции еще одного человека – Яниного мужа.
Человека, который, пожалуй, из них четверых был единственным, кто обладал редким даром любить.
Здоровая и энергичная, как лошадь, Яна отчего-то не рожала ему детей и часто не ждала его дома по вечерам, пропадая от нечего делать в летней беседке Раевских. Она ипохондрически зациклена на себе, а еще, несмотря на набившие всем оскомину цитаты, ограничена в развитии – ну кто еще мог вместо того, чтобы создавать что-то полезное, со скуки заделаться гадалкой на таро?
И тем не менее он любил ее такой, какой она была.
Любил надежной, крепкой любовью. И баловал. Даже сланцы дизайнерские, зашиваясь в долгах, недавно купил. Закрывал от всех проблем, сумел, взяв удар на себя, защитить и от злосчастного ковида.
– Женщина! – окликнул писклявый старческий голос сзади. – Вы билет-то брать будете?
На часах было без двадцати пяти. Валера опаздывал.
Анна расправила на лице расшитую стразами, подаренную Яной еще в мае и провалявшуюся все это время в ящике комода маску, и склонилась к окошку.
Вчера она как чувствовала, попросила своего друга на всякий случай скинуть ей скан паспорта.
Неприветливая очкастая тетя ожидаемо повозмущалась отсутствием второго пассажира, а затем долго ковырялась в подвисавшей, похоже, программе. Наконец, сначала пихнув в окошко сдачу, отдала Анне два билета до Ярославля.
Крепко зажав билеты в ладони, Анна отошла от окна.
Набрала Валере – абонент по-прежнему был недоступен.
До отхода поезда оставалось шестнадцать минут, а еще надо было пройти рамки, пропустить через ленту багаж и показать проводнице документы. Возле пустующего всего несколько минут назад выхода к поездам, как назло, собралась приличная очередь.
Проклятый телефон зазвонил опять.
– Да!
– Извините… Это же Анна? – Женский голос на другом конце связи был сильно сдавлен, как если бы говорившей туго перевязали горло.
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.
В едва наладившуюся жизнь Самоваровой, полюбившейся читателю по роману «Черная сирень», стремительно врывается хаос. Пожар, мешки под дверью, набитые зловонным мусором, странные письма… Продираясь сквозь неверную, скрывающую неприглядную для совести правду память, Варвара Сергеевна пытается разобраться, кто же так хладнокровно и последовательно разрушает ее жизнь. В основе сюжета лежат реальные события. Имена героев, детали и время в романе изменены. Содержит нецензурную брань.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.