Бабушки - [95]
Командование не знало, как отреагировать на дерзкую выходку, замаскированную под соблюдение приказа. По гарнизону поползли слухи, что начальство планирует суровое наказание за подстрекательство к мятежу.
Среди солдат начались волнения. Пылкие выступления Дональда подстегивали смятение духа, вызванное годами скуки и невыносимой жарой. Нижние чины стали задумываться о роли британской армии и о своем собственном предназначении.
Дональд поставил еще одну шекспировскую пьесу, комедию «Как вам это понравится». В роли обаятельной Розалинды выступил Джеймс. Никто не мог поверить, что серьезный молодой офицер способен так блистать на сцене. В повседневной жизни он не отличался общительностью, пил умеренно, не был душой общества. Он неплохо играл в крикет, с готовностью исполнял обязанности гарнизонного библиотекаря и поддерживал отношения с низшими чинами. Однако же его Розалинду встречали бурными аплодисментами.
Сержанты послали ему букет цветов с запиской «Для прекрасной Розалинды» и предсказуемыми сальными шуточками. На плацу сержанты сурово муштровали рядовых, но на самом деле были добродушны, любили пошутить и покровительственно относились к своим подопечным. Впрочем, их тоже начинала тяготить солдатская жизнь в гарнизоне Икс. Молодые офицеры по-прежнему прислушивались к их советам, хотя и не считались нижними чинами, и шутливо звали сержантов «родной матерью». О шутке узнал сержант Перкинс. Он явился в казарму, где обитали Джеймс и Джек, отдал честь и заявил:
— Так, я вам как родная мать скажу: устроили здесь свинарник! Приберитесь-ка вы поскорее, пока капитан Харгрейвз с проверкой не пришел.
Старшие офицеры пребывали в замешательстве. Они знали, что Дональд пособничает распространению мятежных настроений среди нижних чинов, но в то же время понимали, что скука — гораздо большее зло. Дональд боролся со скукой. Без Дональда дела были бы совсем плохи. Требовалось срочно урегулировать ситуацию. Старшие офицеры и сами охотно посещали лекции — не для того, чтобы следить за нижними чинами, а потому, что страдали от безделья. Все с интересом слушали лекции на самые разные темы: «В чем смысл Атлантической хартии?», «Куда идет Египет?», «Прошлое и настоящее империализма».
В календаре на столе Джеймса красным кружком был обведен день рождения малютки Джимми Рейда. Джеймс высчитал, когда его сын появился на свет, и втайне от всех отмечал эту дату. Полковник Грант еще раз пригласил его погостить в горах, и Джеймс снова встретился с очаровательным малышом, теперь уже двухлетним. Он обожал этого мальчика и, прощаясь, с трудом сдерживал слезы. Со временем боль утраты притупляется; приутихла и скорбь Джеймса. Он смирился с неразделенной любовью и больше не терзался, глядя на вечернее небо, читая стихи или слушая птичьи трели, однако при расставании с ребенком с прежней остротой ощутил полузабытые чувства. Полковник Грант участливо похлопал его по плечу.
— Ну же, Джеймс, — сказал он. — Держите себя в руках.
— Ах, вы так любите детей! Это очень славно! — воскликнула миссис Грант.
Тем, кто пережил три или четыре года невзгод и тягот, хорошо знаком страх оказаться в безвыходной западне бесконечного ожидания. Война опутывает людей сетью безысходности. С этим ничего не поделаешь. В 1939 году, посреди зажигательных речей о необходимости военных действий, никто не мог предсказать, что в результате сотни тысяч молодых людей застрянут, словно мухи в меде, в разных точках планеты: в Индии, в Родезии, в Южной Африке, в Канаде, в Кении, «защищая зло от худшего зла».[23] Никто в 1939 году не написал сонета, начинавшегося строкой «Господи, слава Тебе, избравшему нас в сей час…».[24] Дональд Энрайт ухитрился прочесть лекцию «Защищая зло от худшего зла» и получил выговор от командования. Он с невинной улыбкой объяснил начальству, что лекция послужила на благо борьбы за демократию. Старшие офицеры беспокойно хмурились, не зная, что и думать об этом несносном Дональде Энрайте с его концертами, с его Шекспиром и с его проклятыми лекциями.
— Дональд, вас же предупреждали! Вы переходите всякие границы!
— Да-да, сэр, разумеется. Прошу прощения, сэр. Виноват. Видите ли, я тут задумал провести дискуссию на тему «Проблемы мира: социализм или капитализм». Надеюсь, вы не будете возражать, сэр?
Человеку штатскому, далекому от имперских пристрастий, затерянный в индийской глуши гарнизон Икс показался бы произвольным скоплением сотен молодых людей, объединенных армейскими мундирами. В глубинах коллективного бессознательного родилась нехитрая песенка-речевка:
Армейская дисциплина складывается из уставных норм и предписаний, долгих часов муштры, армейского обмундирования и экипировки. За долгие месяцы — нет, годы! — ожидания незыблемые границы между нижними чинами и офицерами начали разрушаться, расшатанные сугубо гражданскими мероприятиями: всевозможными концертами, спектаклями и лекциями. Однако же это нисколько не подточило армейскую дисциплину. Сначала поползли слухи, что полк отправляют на северо-восток, сражаться с проклятыми япошками. Слухи подтвердились. Гарнизон Икс охватила бурная радость, будто солдат отправляли на веселую вечеринку, а не на верную смерть. Наконец-то бойцам дали возможность проявить себя, доказать, что годы проклятого ожидания не прошли даром. Джеймс поначалу обрадовался, но вскоре с разочарованием узнал, что его оставляют в гарнизоне.
