Бабушки, бабки, бабуси - [2]
И это верно. Езжу я аккуратно, правила соблюдаю и скорости даю положенные. Вы, может, спросите: а куда мне особенно ездить? А представьте, находится куда. Вот недавно заболела у меня невестка, положили ее в больницу. Внучата остались, выходит, без присмотра. Так я — что?.. С утра суп им сварю, котлет понажарю, все это — в галошу и еду к ним кормить, убирать у них, мыть… А как же? Я хоть и моторизованная, а все-таки бабушка!
На этой трассе, то есть по дороге к внукам, однажды со мной вышло такое: постовой перекрыл свет ни с того ни с сего. Ну, пришлось мне срочно тормознуть. От этого из галоши-то суп у меня ка-ак плеснет на мостовую!.. Двух прохожих я крепко ошпарила тогда. А еще один гражданин спрашивает:
— Гражданка, это не вы клецки уронили?
Была у меня еще одна, как теперь говорят, промблема в связи с моим мотоциклом: сидеть верхом на евонном седле в нашем бабьем платье не очень способно. И Вовка мне давно говорил:
— Давай, бабушка, переходи на спортивные шаровары!
И что ж вы думаете? Я билась, билась, а перешла-таки! Только поверх шаровар все равно надето на мне бумазейное платье без пояса, потому что концы этого пояса один раз уже попали в колесо и я думала, через пояс придет мне полная авария. Да… А на платье-то бумазея вся в больших красных маках, через это меня видать за километр. Вроде я сама светофор из одних красных фонарей: и на спине красные сигналы, и спереди тоже, и под обеими мышками тоже по сигналу «стоп»!.. Так если я где появляюсь, то сразу все начинают тормозить, и получается, что я имею постоянную зеленую волну, как все равно «Скорая помощь».
Через это меня уже многие по городу знают, и не только на нашей улице. И называют меня исключительно так: мотобабка.
Так что я вам всем советую непременно покупать билеты на денежно-вещевые лотереи: мало ли что еще можно выиграть! Лично я купила уже 25 билетов на новый тираж, и надеюсь все ж таки выиграть швеймашину: на мотоцикле-то шить нельзя, правда?.. А то вон, говорят, может достаться моторная лодка. Так мы еще тогда и по речке покатаемся. А что? Сон у меня был не зря же, на самом деле!..
ГОЛОЛЕДИЦА
— Вон вы, как я погляжу, молодые люди, а про меня во дворе у нас ребятишки кричат, будто бы мне в обед будет сто лет. Только это, конечно, сплетня. А я среди старух, может, самая молодая. У меня для старухи возраст пионерский, или там октябреночий. А сплетням вы не верьте. Сплетня — она никого не пожалеет. Да вот я вам расскажу, чего про меня еще треплют, так вы прямо рты поразинете…
А началось дело с гололедицы. Знаете ведь, какие у нас зимой бывают гололедицы? Значит, сперва снег нападает; потом погода отпустит — он растает; а потом опять мороз схватит — ну, вот вам и готов каток из всего города. Конечно, ребятишкам — тем лафа: скользят себе где ни попади. А наш брат, пожилой человек, лучше из дому не вылезай. Почему? Потому что ноги тебя не держат. Ты ее ставишь, ступню, а она от тебя уходит!.. Твоя же ступня от тебя норовит убежать, чисто она стала постороннее животное! И левая ступня направо бежит, а правая — налево… Ты им кричишь только: «Куда вы? Куда вы? Куда вы, оглашенные?!» А они разъезжаются, будто этот — как его? — западный развратный танец танцуют — «свист» или «хвист», что ли…
Ладно. И вот, значит, недавно тут вдарила аккурат гололедица. А мне беспременно надо выйти по делу: троюродную племянницу Варвару срочно нужно было обругать, что она своей матери ничего не пишет и денег не высылает. Ну, взяла я клюку, перекрестилась перед выходом на улицу и пошла. Как я до нее дошла, до Варвары, ума не приложу: одним скользом передвигалась. Даже двое прохожих остановились на меня поглядеть и промеж себя разговаривают:
— Нет, ты смотри, какой у этой старушки странный ход. Так вот в шахматах конь передвигается: через две клетки на третью — вбок…
А другой отвечает:
— Да, интересно ее кидает. Надо считать, что старушка юзом идет…
— Ничего не юзом. Буксует старуха.
— И не буксует, а дает задний ход…
И главное, все, что они сказали, все — правда. Я уж и так, и этак, и через этак ползла. Даже я до того дня сама не знала, на какие я хитрости и фокусы способная при ходьбе.
И так-то вот добралась я, значит, до Варвары, отругала ее и тронулась обратно.
А обратно еще трудней: ветер такой поднялся! Нога и так скользит, а ветер еще наподдаст, наподдаст — и хоть ложись на лед!.. Я уже по стенке леплюсь, ровно слепая. И сама думаю: вот видала я у одной девицы значочек такой, которые дают, кто по горам ползает «Альписты», что ли, они называются, или «перепилисты». Так непременно мне полагается этот значок за одну мою путешествию к Варваре.
Хорошо. А тут надо мне переходить площадь, потому наш переулочек аккурат на той стороне площади. Перекрестилась я еще раз и опустила ногу на мостовую, как в прорубь все равно… Потому — я уже вам говорила — эти самые ноги хоть веревкой привязывай! Я ищу левую ступню, где ей полагается быть: слева от себя. А она уже забежала за правую ногу и еще правее уходит, уходит, уходит… Только я руками принялась загонять ее на место — левую ступню то есть, — вдруг слышу: гудок! Гудок автомобилей. Поднимаю глаза, а он тут как тут — грузовик-трехтонка! А мне уже кажется, что он восьмитонка или сорокатонка, потому что рылом-то своим он только что не уперся мне в бок. Я так и обмерла… Уж на левую ступню плюнула, давай скорей правой ногой выбираться из-под этого грузовика… Гляжу, а машина тоже направо подает. И сквозь стекло я вижу — шофер мне кулаком грозит. Я тогда поднажала на левую ногу, — даю, стало быть, юз налево. Смотрю, и грузовик взял налево. Я назад отпихнулась. И он на меня!.. Ну, вижу, пришла мне гибель неминучая…
