Бабочка в ладони - [11]

«Зависть есть печаль из-за благополучия ближнего, которая… ищет не добра для себя, а зла для ближнего. Завистливый хотел бы видеть славного бесчестным, богатого — убогим, счастливого — несчастным. Вот цель зависти — видеть, как завидуемый из счастья впадает в бедствие».

Такое расположение человеческого сердца становится стартовой площадкой для заказных убийств, в него уходят корнями кражи и угоны автомобилей, умышленные поджоги и порча чужого имущества. А также бесчисленное множество больших и мелких пакостей, которые люди творят только ради того, чтобы другому человеку стало плохо или хотя бы перестало быть хорошо.

Можно возразить: ведь совсем не обязательно зависть выражает себя в реальном действии подобного рода. Человек может просто завидовать по-тихому, в душе, и никому при этом не вредить.

Да, по большей части так оно и бывает. Каждый из нас кому-то завидует, но далеко не каждый при этом делает другим гадости или совершает преступления. Однако и преступники не сразу стали способными на кражи и убийства, они ведь тоже начинали с вполне безобидных, как им тогда казалось, мальчишеских фантазий о том, что «хорошо бы иметь такие кроссовки, такую куртку или такой мобильник, как у вон того пацана». В том и трагизм ситуации, что человек не в состоянии абсолютно точно определить — за каким именно поворотом судьбы зависть из мечтаний превратится для него в лютого зверя, с которым он уже не сможет справиться.

А если и не вырвется этот зверь наружу в виде преступления, то разве легче от этого будет самому завистнику? Ведь, в конце концов, таким страшным чувством он просто преждевременно загонит в себя в могилу, но даже смерть не прекратит его страданий. Потому что после смерти зависть будет терзать его душу с еще большей силой, но уже без малейшей надежды на ее утоление…

Выход из лабиринта

Как же бороться с завистью? Ответ не так трудно найти, если помнить, что суть любого греха — в отпадении от Бога. Зависть в основе своей имеет очень верное и адекватное ощущение утраты связи человека с его Создателем. Человек чувствует, что потерял нечто очень важное, без чего его жизнь пуста и несчастна. Только он не знает, что же это было.

И в поисках утраченного, словно в лабиринте, начинает метаться между различными целями, каждая из которых неизбежно оказывается ложной. Потому что никакое земное благо не может заменить собой Подателя всех этих благ.

Избавить себя от такого пагубного заблуждения можно лишь одним способом. Святитель Василий Великий пишет: «Мы можем избежать зависти, если из человеческого не будем почитать великим и чрезвычайным ни того, что люди называют богатством, ни увядающей славы, ни телесного здоровья, но будем стремиться к приобретению благ вечных и истинных».

А единственным вечным и истинным благом для человека является лишь то, что никогда, никто и ни при каких обстоятельствах не сможет у него отнять. Таким благом может стать лишь наше общение с Богом, соединение человеческого духа с Духом Божиим во взаимной любви, которая не прекратится даже после нашей физической смерти.

Если искать именно этого блага, если стремиться к нему, стараясь выстраивать свою жизнь по Евангелию, тогда и завидовать никому уже не придется. Ведь все Евангельские заповеди, в сущности, направляют человека к единственной цели — сделать главным содержанием его жизни любовь к Богу и другим людям.

Завидовать же можно лишь тем, кого не любишь, к кому испытываешь пусть легкую, но все же неприязнь. А там, где есть любовь или хотя бы стремление к ней, зависти уже нет места. Так, мать не может завидовать своему ребенку просто потому, что любит его, радуется его радостям и любой его успех воспринимает как свою собственную победу.

Не судите?

Эммануил Кант говорил, что более всего в мире его изумляет вид звездного неба над нами и нравственный закон внутри нас. Этот закон совести является универсальным для всего человечества и не зависит от культурных, национальных или религиозных различий между людьми. Стремление к добру так же естественно для каждого из нас, как, например, способность мыслить, разговаривать или ходить на задних конечностях.

Поэтому, заповеди «не убий», «не укради», «не желай жены ближнего своего» даже для человека, который еще только знакомится с жизнью Церкви, не становятся открытием чего-то принципиально нового и неожиданного. Но вот евангельская заповедь о неосуждении очень часто вызывает недоумение и целый ряд вопросов.

Ведь если муниципальный чиновник покупает себе иномарку, по стоимости равную его жалованию за двадцать лет беспорочной службы, то осуждение вызывает вовсе не его любовь к качественной и удобной технике.

Женатого мужчину, который завел себе роман на стороне, знакомые осуждают совсем не за то, что он примерный отец, а спившегося саксофониста — отнюдь не за его виртуозное владение музыкальным инструментом. Ни один, даже самый предвзятый, дотошный и въедливый критик не станет порицать кого-либо за добрые и полезные дела. Поводом к осуждению может стать лишь безнравственное поведение, неблаговидный поступок или преступление. Но почему же тогда Церковь так настойчиво призывает христиан никого не осуждать ни делом, ни словом, ни даже мыслью? Ведь очень часто бывает, что человек явно грешит на глазах у всех, и никаких сомнений в его греховности не может возникнуть даже у самого наивного альтруиста и романтика.