Бабочка на стекле - [14]

Эдвард поднял глаза:

— Блондинка? Брюнетка?

— Темная брюнетка, с улыбкой феи, от которой расплавится твое сердце.

— Звучит интригующе. Когда я могу встретиться с ней?

— Как только у тебя будет свободное время. Она с удовольствием разделила бы с тобой трапезу в ресторане "Мезон Бланш".

— В том, что рядом с Белым домом?

— Да. Естественно, она желает, чтобы первая встреча состоялась в общественном месте.

— Разумеется, иного я и не ожидал. Может, назначишь обед на пятницу? К тому времени я уже освобожусь. Дело Невила Хесса передадут на рассмотрение присяжных уже завтра. Не думаю, что у них уйдет больше нескольких часов на принятие решения.

Конни с тревогой взглянула на него.

— Ты разыскал своих свидетелей?

— Только одного. Бывший наркоман, проходит курс реабилитации, поэтому присяжные могут и не поверить ему. Но по крайней мере он занял свидетельское место и поклялся, что Невил обедал в кафе, а не находился в винной лавке, где произошла перестрелка. Окружной прокурор насел на него, но он стоял на своем, как и Невил: они убежали, потому что боялись стать жертвами перестрелки, а не потому, что сами стреляли.

— Этого должно быть достаточно для обоснованного сомнения, разве нет?

— Надеюсь. — Нед наконец выбрал пластинку по своему вкусу и поставил ее на проигрыватель. Нежная полнозвучная мелодия прелюдии Дебюсси наполнила гостиную. Конни слушала в полной тишине, пока не затих последний аккорд, и избыток ее чувств от прекрасной музыки был окрашен меланхолией.

Эдвард не присоединился к ней на диване, а сел в кресло у не горящего камина и с отчуждением, почти суровым видом потягивал кофе.

— Что тебя тревожит, Конни? — тихо спросил он.

Смущенная своими мыслями, она почувствовала, что краснеет, но ответила правдиво, ибо честность всегда была стержнем ее отношений с Эдвардом.

— Это прозвучит эгоистично, — признала она. — Но я начала испытывать ревность к твоей будущей жене. Я получаю такое удовольствие от общения с тобой, Нед. В моей жизни образуется провал, когда ты женишься.

Если она ожидала, что он подбодрит ее, скажет, что ничего не изменится, то он ее разочаровал.

— Да, — согласился он. — Дела будут обстоять иначе, когда я женюсь. — Потом вежливо добавил: — Конечно же, мы можем остаться друзьями.

— Но не такими, как сейчас, — с горячностью возразила Конни. — Твоей жене не очень-то захочется мириться с тем, что я заглядываю к тебе попить кофейку и выслушать слова сочувствия после трудного дня на работе.

— Пожалуй, это будет слишком, — согласился Эдвард. — Я буду скучать по всем чудесным моментам, которые у нас были, Конни, но я достиг той стадии в жизни, когда мне стало понятно, что какой бы успешной ни была моя карьера и каким бы широким ни был круг знакомств, я не перестану чувствовать себя одиноким. Я наконец готов взять на себя обязательства по отношению к некой женщине, несмотря на все то, от чего мне придется отказаться. — Он криво улыбнулся. — Конечно, у меня такое ощущение, как будто сейчас прыгну с высокого утеса без парашюта, но, тем не менее, я готов к прыжку. Устаешь постоянно ходить на цыпочках вокруг своих самых глубоких чувств из опасения посягнуть на чужое пространство. Мне нужна женщина, искренне готовая породниться со мной. Я устал от тайн, Конни. По прошествии некоторого времени они отравляют любые отношения.

Он просто не соображает, как ей больно от его слов. Конни резко выпрямилась.

— Но у нас с тобой уже есть подобная близость, Эд! Господи, мы же рассказываем друг другу все. Не могу представить себе отношений более откровенных, чем наши!

— Ты заблуждаешься, — устало проговорил он. — Для людей вроде нас, так долго знающих друг друга, Конни, мы поразительно мало открываемся и, наоборот, поразительно много стараемся скрыть.

Если бы Эдвард схватил палку и отдубасил ее, она не испытала бы большего шока.

— Может, у тебя и есть такое ощущение, — возразила она дрожащим голосом, — а у меня нет никаких секретов от тебя, Эдди. Ни одного.

— Ты так не думаешь. Я могу назвать целую дюжину. И многие из них очень важные.

— Назови хоть один!

Долгую, напряженную минуту он изучающе смотрел на нее.

— Ладно, — наконец произнес он. — Ты девственница, Конни?

Она раскрыла рот, но из него не вылетело ни звука. Через несколько секунд она вновь обрела дар речи.

— Это не секрет, а просто неуместный вопрос. Моя половая жизнь — это исключительно личное, нечто, не подлежащее обсуждению между нами.

— Но мужчине очень важно знать это о женщине, с которой он так часто общается, ты не согласна?

Она покачала головой.

— Наши отношения основаны на долгой дружбе, а не… на физическом влечении. Мы друзья, а не потенциальные любовники.

— Даже друзья иногда говорят о сексе, Конни, но только не мы. Для нас это запретная тема. Почему?

Она беспокойно заерзала спиной по подушкам.

— Может, оттого, что все постоянно говорят об этом, а я, если откровенно, нахожу эту тему скучной.

— Секс переоценивают? Ты это хочешь сказать?

— Кое-кто думает, что он важен, — осторожно ответила она.

— Но только не ты?

Она пожала плечами.

— Опросы показывают, что супружеские пары, прожившие два года, редко занимаются любовью больше трех раз в неделю. Но каждую неделю они проводят вместе в среднем сто часов. Скажем, секс занимает у них только три часа. У них остаются девяносто семь часов в неделю на иное общение. Судя по этой статистике, вряд ли можно сказать, что секс для них очень уж важен.