Бабочка - [15]
Власик притащил большущую стальную клетку, в которой пищали и скалились четыре огромные, размером с годовалого терьера, крысы.
- Такие твари подойдут? - весело спросил он.
- Вот это да! - Ковалёв буквально остолбенел, - Где Вы такое откопали?
Власик пожал плечами:
- У нас в подвале все такие, так, что если будут нужны - не стесняйтесь, ещё наловим.
Шенкерман объяснял, показывая на светящийся экран:
- Это, товарищ Сталин электронно-вычислительный агрегат последней модификации. Экран, техническое название монитор, и, так сказать, мыслящая часть в одном корпусе. Поэтому мы называем эти системы 'Моноблок'. Справа лежит конструктивная часть, именуемая 'Мышкой'. С её помощью мы управляем работой всего агрегата.
Он взялся за мышку и погонял указателем по экрану.
- Вы видите на экране маленькие рисунки, которые называют 'Иконками'.
- Почти как в церкви, - пробормотал Сталин.
- Всё берём из жизни, - отпарировал Игорь, - но продолжим. Вот красный флажок, на нём Серп и Молот. Если направить на него указатель мыши два раза щёлкнем по нему левой кнопкой, - он направил и кликнул два раза. На весь экран раскрылся документ: 'История СССР в датах и фактах'.
- Документ читается сверху вниз, переводится с помощью колёсика на мышке, вверх или вниз. Закрывается документ щелчком указателя на крестик сверху. Кстати, вся эта поверхность, занятая иконками, называется 'Рабочий стол'.
Ковалёв взял клетку с крысами и, подойдя к проходу, спросил:
- Игорь, двери уже активированы?
Шенкерман пожал плечами:
- Доклада пока не было.
- Вот, заодно и проверим.
- Ты чего задумал, Старый? - Встревоженный профессор подскочил к Ковалёву. - Извините, товарищ Сталин. Вождь озабоченно глядел в их сторону.
- Понимаешь, - сказал Ковалёв, - тут вот в чём дело. Я не учёл такое понятие как 'темпоральный энергетический поток'. Честно говоря, понятие это имеет чисто теоретическую основу. Вот мы с тобой, Игорь, пересекли линию времени и, будем честными, прежде всего перед самими собой, с нами ничего не произошло. То есть, из будущего в прошлое - без проблем. А сейчас я хочу проверить, как отреагируют аборигены данного времени на перемещение в будущее.
Шенкерман призадумался, взглянул на Сталина. У того вид был тоже обеспокоенный.
- Ну, давай, учёный ты наш, проверяй. А то, как я нашего радушного хозяина у себя принимать буду? Как то будет не гостеприимно.
Сталин улыбнулся:
- Есть мнение, что решение Ваше, товарищ Ковалёв целиком верно и отвечает сегодняшним реалиям.
- Ну, тогда, товарищ Сталин, - вздохнул физик, - жмите на кнопку.
- А что, - всполошился Вождь, - уже работает?
- Дверь стоит, закрыта, кнопки установлены и тут и на рабочем столе кабинета. Жмите смелее, Иосиф Виссарионович, заодно и эту систему проверим.
Сталин был не робкого десятка, а тут, вроде как, оробел. А потом, как видно плюнув на всё, сделал шаг к столу и нажал на кнопку внизу небольшого экрана. Раздался мягкий звон колокольчика, дверь щёлкнула и приотворилась.
- Ну, благословите, - выдохнул Ковалёв и очертя голову бросился во временной проход.
6
С самого утра день у Ирины Павловны не задался. Хоть день и был выходным. Кот Гаврик чего-то наелся и теперь гадит по углам и в тапочки. Это ещё хорошо мужика дома нет, а то бы только ему в тапки гадил. Пока убирала за ним, выкипел чайник, чуть не сгорел. Хотела поджать себе яичницу, на завтрак, да плюнула на всё и села пить пустой чай вприкуску со слезами.
Ну, а почему бы и не поплакать? Осталась она, дочери замужем, на обеих висит ипотека. Она, как может, помогает им обеим. В результате, после оплаты своей 'хрущёвки' денег остаётся ровно на 'Блокадные' 125 граммов. Да и за Серёжу она волнуется. Как он там? Ведь не чужой им человек. Хоть и считаются в разводе, но документов не подавали. Ах, если бы он только позвонил... Ведь без женской руки мужик долго не протянет, это точно. Скольких уже перехоронили? Сначала она - а за ней следом - он. Как проклятие тянется, какое... Да ещё Мытищи... Что она тут забыла? Сбежать из Москвы...
Неожиданно позвонили в дверь. 'Кого ещё там может принести, в такую рань?' - Ирина бросила взгляд на часы в прихожей. Через закрытую дверь спросила:
- Кто там?
- Майор Исаев, Алексей Николаевич. Начальник личной охраны Президента России. Прибыл по поводу Вашего мужа.
- Шутить идите в соседний подъезд, там их уже три раза грабили. Наверное, им это нравится, нам - нет.
- Ирина Павловна, я действительно по поводу Вашего мужа, Ковалёва Сергея Ивановича, 1960-го года рождения, уроженца города Москва...
Дверь неожиданно распахнулась, и вылетевшая из неё взлохмаченная фурия вцепилась в лацканы:
- Что с ним? Что с Серёжей? Он живой?
Исаев мягко отстранился от взволнованной женщины:
- Ну, во первых, здравствуйте. Во вторых будьте добры посмотреть моё служебное удостоверение. Ладно, позже глянете. А сейчас, если не возражаете, зайдём хотя бы в прихожую, знаете, на улице ещё не лето, а Вы босиком.
Ирина бросила взгляд на свои босые ноги и покраснела:
- Да, извините, проходите на кухню, я сейчас приведу себя в порядок.
Пока Ковалёва одевалась и причёсывалась, Алексей поверхностно осмотрел нищенский быт женщины, хмыкнул и присел на табурет в маленькой, в пять квадратов, кухоньке.
Что может произойти, если сделать предупредительный выстрел вверх? Да что угодно!!! Прибежав домой, он, в спешке, распихал по карманам две палочки динамита и одну тротила. Мелькнула мысль — «не мало ли будет?», но больше всё равно не было. Быстренько соорудил нечто, напоминающее электрический детонатор, из старого фонаря. Аккуратно подсоединил провода детонатора к динамиту и побежал обратно. Мысль пульсировала в голове — «Вот я вам сейчас устрою!» Пробегая мимо какого-то больничного здания, Загуляев услышал звук недалёкого выстрела.
Что ты чувствуешь, когда все твои добрые знакомые ушли, и ушли насовсем. И то ты будешь делать, когда узнаешь причину этого.
Что нужно сделать, что бы вернуть погибших любимых? Нужно просто умереть…
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.