Бабье лето - [7]

И не просто кому-то, а именно Болтону Грею Вульфу.

Он не мог выбросить ее из головы, даже когда увидел ее пустой столик. Проходя по ресторану, он осматривал все углы и закутки, пристально разглядывал каждую женщину с золотистыми волосами, надеясь, что перед ним промелькнет Вирджиния.

Мысли о ней не покидали его всю дорогу до мотеля и все время, которое он провел у телевизионного экрана. Болтон не был любителем телевидения, но, оказавшись здесь, не нашел других занятий, как переключать каналы и едва ли не в каждом кадре находить мелкую деталь, напоминавшую ему Вирджинию. У ведущей десятичасовых новостей были почти такие же сочные розовые губы. У первой гостьи в позднем шоу оказались такие же длинные стройные ноги, а у следующей – такой же глубокий грудной голос.

Он закрыл глаза и увидел Вирджинию, несущуюся вскачь на своем белом арабском жеребце, увидел солнечные блики в ее золотистых волосах. Она приближалась к нему как во сне, полускрытая легким золотистым туманом. Он жаждал развеять покров таинственности, окутывавший ее, чтобы понять все ее желания, открыть все ее секреты.

Позднее шоу закончилось, и он начал раздеваться, собираясь лечь спать. Из кармана выпала коробочка с кольцом. Это вызвало в нем чувство вины. Он обещал Дженис позвонить сразу после приезда в Миссисипи.

Он глянул на часы, надеясь, что уже слишком поздно для телефонных разговоров. Почти полночь. Болтон мог бы убедить себя в том, что она уже спит и что не нужно ее будить, но он никогда не лгал даже самому себе. Дженис ждала его звонка, волнуясь и, быть может, плача.

Он набрал номер, и она ответила после первого же гудка.

– Болтон! Где ты?

– На северо-востоке Миссисипи – родине Элвиса Пресли и Вирджинии Хэйвен.

– Той женщины, к которой ты поехал брать интервью? – изумилась Дженис.

– Да, той женщины, – ответил Болтон.

Он расслышал легкое хлюпанье носом, затем деланное оживление в голосе.

– Болтон, я не хочу, чтобы ты думал, что я слонялась вокруг телефона в ожидании звонка. Я знаю, что ты вполне способен позаботиться о себе сам. И я ни капельки не волновалась.

– Ну вот и отлично, Дженис.

– Болтон… – Опять это негромкое хлюпанье. – Мне не о чем беспокоиться, верно?

Он дотронулся до коробочки, лежавшей на столике рядом с кроватью.

– Для беспокойства нет ни малейшего повода, Дженис.

Если не принимать во внимание женщины по имени Вирджиния Хэйвен, женщины, которая ворвалась на белом скакуне прямо в его сердце.

3

Проснувшись утром, Вирджиния первым делом потянулась за телефоном. Она позвонит Болтону, чтобы тот наконец взял у нее интервью, и покончит со всем этим раз и навсегда. Затем он возвратится в страну апачей, а она вернется к своему надежному и верному компьютеру.

Дотянувшись до трубки, она увидела отражение своего лица в трехстворчатом зеркале над туалетным столиком. Без макияжа она выглядела на свои сорок восемь, если не старше. Значит, сначала она примет ванну, приведет себя в порядок и лишь потом позвонит Болтону.

Ванная комната своим вычурным интерьером была обязана временному умопомешательству хозяйки. Иначе нельзя объяснить, зачем в ванной нужно окно во всю стену, выходящее во внутренний двор, и открывающаяся стеклянная крыша, сквозь которую летнее утреннее солнце дарило ласку выстроившимся в ряд на кафельном полу зеленым папоротникам. Вирджинии всегда хотелось побольше света в доме. Если не хватало естественного освещения, то по периметру зеркальной стены зажигались яркие электрические лампы.

Эта ванная была комнатой для любовников – достаточно просторной, чтобы предаваться любви на полу, сама же ванна – достаточно большой, чтобы в ней порезвиться, к тому же в помещении было полно зеркал, чтобы созерцать любовные забавы.

Нагнувшись над ванной и включив воду, Вирджиния вновь подумала о Болтоне.

«Когда я окажусь в твоей постели, ты не будешь моим трофеем. Мы будем на равных.» В памяти всплыло заманчивое, искушающее обещание Болтона. Не если, а когда.

Закрыв глаза, она представила себя в его постели, в его объятиях. Из груди вырвался тихий стон. Желания, столь долго подавляемые, внезапно проявились. Страсть, которой так долго не давали выхода, пронзила ее. Склонной к фантазиям Вирджинии так реально привиделся Болтон, что левой рукой она принялась ласкать свое изящное крепкое тело, правой же довела себя до трепещущего оргазма.

Шум льющейся воды вернул ее к действительности. Ванна вот-вот переполнится и вода хлынет на пол. Солнечный свет, неумолимый и безжалостный, проникал сквозь огромное окно и освещал женщину средних лет с целлюлитом на бедрах и животом, которой уже никогда не станет плоским.

Вирджиния всегда была одной из тех, кто жизнерадостно утверждал, будто каждый сам выбирает свой возраст, однако сегодня она внезапно ощутила груз прожитых лет. Ей захотелось оказаться в ванной без окон, а еще лучше – если бы темные облака заволокли солнце и все вокруг скрылось бы во мраке.

Что сможет дать Болтону женщина ее возраста?

Вирджиния быстро опустилась в ванну, чтобы не видеть больше отметин, оставленных жизненными невзгодами, родами, операциями по удалению аппендицита и матки, заботами о карьере, беспокойством по поводу прошлого и тревогой о будущем.