Бабье царство: Дворянки и владение имуществом в России (1700—1861) - [5]
XVIII век был свидетелем затяжной борьбы дворянства за четкое определение личных имущественных прав, их соотношения с правами других членов семьи и степени зависимости от государства. В 1714 г. Петр Великий ограничил права дворян-землевладельцев, отменив раздельное наследование и устранив различие между родовым и приобретенным имуществом. Однако после смерти Петра I в 1725 г. дворянство добилось восстановления разделов наследства и развернуло кампанию за расширение своих прав на земельную и одушевленную собственность. Внутри дворянства как группы возникли разные мнения по поводу того, как лучше добиваться обеспечения своих материальных интересов. Если большинство дворян выступало за особый статус родовых вотчин и раздельное наследование, то были и такие, кто стоял за расширение индивидуальных прав распоряжения своими богатствами, видя в этом средство свести к минимуму дробление имений>{22}. Однако по поводу неприкосновенности корпоративных прав дворянства споров было мало. Авторы реформаторских предложений единодушно выступали против произвольных конфискаций дворянских владений и за укрепление имущественного полноправия дворянства за счет других социальных групп>{23}. Государство, со своей стороны, было остро заинтересовано в том, чтобы дворянские состояния не расточались, и добивалось этого, оставляя в силе ограничительные законы о наследовании, а также при помощи введения системы опеки над дворянами, проматывавшими свои имения.
Противоречие между двумя концепциями земельной собственности отражало всеобъемлющий конфликт между интересами отдельной личности, семьи и государства, характерный для императорской России. Столкновение этих интересов играло ключевую роль в развитии имущественных прав дворянок. В допетровской России неравноправие женщин в наследовании патримониального имущества объяснялось их временным пребыванием в родной семье. Поэтому до тех пор, пока имущество воспринималось прежде всего как связанное с родственной группой, сохранялось явное стремление всячески ограничивать женские наследственные права>{24}. Зато вызревавшая на протяжении XVIII столетия тенденция к индивидуализации имущественных прав действовала в пользу женщин. В 1731 г. дворянские дочери и вдовы получили полное право собственности на свою долю наследства, в противоположность временному владению многими формами собственности, которое было доступно дворянкам в эпоху Московского царства. Борьба дворянства за укрепление своих корпоративных привилегий по отношению к государству и другим социальным группам также способствовала расширению контроля замужних женщин над их имуществом. В то же время представление о том, что имущественные права следует определять в категориях семейных, а не чисто индивидуальных[6], сохранялось и в XIX в., создавая почву для ограничения права женщин распоряжаться собственностью в случае супружеских разногласий.
Методология и источники
Хронологические рамки данного исследования определяет, с одной стороны, царствование Петра Великого, а с другой — освобождение крестьян в 1861 г. Взойдя на престол в 1689 г., Петр начал утверждать Россию в роли могущественной военной державы и прививать русскому дворянству европейские культурные нормы>{25}. Как принято считать, женщины едва ли не первыми вкусили плоды петровских преобразований: еще в начале царствования он покончил с теремным затворничеством аристократок, велел отказаться от сарафанов и носить европейское платье, а также приучил женщин пить вино и танцевать на придворных праздниках>{26}. Как будет показано ниже, женская эмансипация в действительности не входила в планы Петра, так что выгоды, доставшиеся женщинам, были результатом случая, а не специального замысла. Самое прямое отношение к теме настоящего исследования имеют Петровские реформы, относящиеся к владению имуществом, которые привели к пересмотру прав наследования и распоряжения и тем самым ускорили развитие частной собственности в России. Несмотря на то что преемники Петра тотчас же после его смерти отказались от внесенных им изменений в имущественное право, в дальнейшей перспективе его попытка реформировать наследственное право серьезно повлияла на участие женщин в имущественных спорах.
Конец рассматриваемого периода определен тем символическим водоразделом в истории России, каким стала отмена крепостного права. Институт крепостничества издавна служил мощной метафорой российской отсталости и для самодержавия, и для образованной публики. Однако отмена крепостного права отнюдь не смогла излечить экономические и социальные недуги России. Напротив, с этой реформы и начались десятилетия конфликта между самодержавным государством и теми элементами общества, которые стремились ускорить шаги реформ. И хотя не следует преувеличивать тот разрыв в экономической и социальной ткани общества, который был вызван освобождением крестьян, 1861 год, открывший новую главу в экономической истории русского дворянства, является логическим завершением истории имущественных прав дворянок>{27}.[7]
В этой книге я рассматриваю преимущественно дворянок, хотя замужние женщины купеческого и мещанского сословий тоже пользовались правом распоряжения имуществом. Юридическое определение дворянства было крайне расплывчатым, особенно в первой половине XVIII в. До Петровских реформ дворянства как особой корпорации в России не существовало — вместо этого наличествовали различные чины царской службы («служилые люди», «чиновные люди»). Некоторые из этих людей вели свой род от княжеских и боярских семейств, но многие были не столь высокого происхождения и получали крестьян и поместья за военную службу. Лишь при Петре появилась единая категория дворян, которых царь, за неимением подходящего русского термина, называл «шляхетством», взяв польское наименование дворянства. Ко второй половине XVIII в. элиту стали называть дворянством — это слово происходило от традиционного русского термина «дворные люди», т.е. придворные на службе у князя
