Бабай всея Руси, или Операция «Осень Патриарха» - [26]

Казалось бы, живи и радуйся. Но дальше Олеся задала ненасытную старуху из сказки Пушкина.

За эти несколько лет жизни в политике Олеся очень полюбила говорить с Палычем о политике. Ей казалось, что она очень круто научилась в ней разбираться, и хотелось заниматься политикой профессионально. А пока работать ей приходилось в чертовом делопроизводстве. Перекладываешь бумажки без конца, никакого творчества.

На беду Палыча, приближались выборы депутатов областного парламента, которые он как раз и курировал. Однажды Олеся застала его за составлением списков будущих победителей голосования от партии власти. У нее родилась идея стать депутатом и двигаться дальше, добраться до самых заоблачных высот, как какая-нибудь Валентина Латвиенко (которую автор безмерно уважает и, разумеется, никогда не слышал, чтобы кто-то называл ее «Валя-стакан» или проводил параллели с Олесиной биографией).

Олеся начала поддавливать Палыча на включение себя в заветный список. Чиновничья чуйка молила: «Не надо!!!» Но у Олеси был 1000 и один женский способ сделать влюбленного мужчину безотказным. И если бы ей сильно было надо, он бы как миленький даже в ИГИЛ[23] записался. А тут такая мелочь – бывшую шлюху в депутаты.

Одним словом, случилось у Олеси проникновение в список кандидатом от партии власти. И нет бы ей, дурочке, сидеть тихонько, там ведь все равно: кто в списке – тот и изберется. Она начала активничать. Встречи с избирателями проводить. Плакатики свои развесила по району. Занялась, одним словом, политикой – куда деваться… Заявила о себе.

И вот однажды, после очередной встречи с электоратом, которому она, как обычно, самозабвенно и уверенно несла немыслимую чушь, к ней подошел скелет из прошлого. Им был полковник из органов, которого она знала под именем Миша. Знала она его, разумеется, по прежней работе. Которая с консумацией. А в случае с Мишей – еще и с тем самым проникновением всех возможных разновидностей.

Разумеется, тогда она понятия не имела, кто такой этот небедный, уверенный в себе парень, похожий то ли на бандита, то ли на силовика. Сейчас, когда Миша светанул перед ее глазами корочкой (на которой значилось совсем другое имя, но сути дела это не меняло), многое стало яснее. В частности то, что карьера ее может вот прямо сейчас, не начавшись толком, и закончиться.

Именно это, собственно, экс-клиент ей и пообещал, если она не будет заинькой и не сделает то, что он просит.

Она наивно надеялась, что ее попросят исполнить что-то из прежнего репертуара. Ну, консумацию, например. Михаилу же было нужно совсем другое. А именно – доказательства участия Иван Палыча в автомобильном бизнесе. Можно предположить, что эту спецоперацию полковник предпринял потому, что страшно переживал, что Палыч нарушает закон. А можно принять к сведению и тот факт, что брат жены полковника тоже владел крупным автобизнесом, который очень страдал и недополучал из-за успехов бизнеса Палычева.

Так или иначе, Олеся проявила смекалку и рассказала офицеру, где ее сожитель с подельниками обсуждает вопросы ведения бизнеса, не опасаясь прослушки. Это была баня на даче одного из подельников. Именно там Миша и установил необходимое оборудование, получив максимально подробную запись, по сути, с чистосердечным признанием.

На всякий случай раскрутил наш доблестный страж порядка и историю с Олесей, полагавшей, что офицер сдержит слово и не пустит ее наладившуюся, было, жизнь под откос, раз она сдала ему с потрохами своего благодетеля.

Офицер не считал Олесю кем-то из числа людей, достойных того, чтобы он держал перед ними свое слово. Он легко выяснил, что дипломы ее – фальшивка. Побеседовал с ней под диктофончик на тему истории ее взаимоотношений с Палычем, не упуская ни малейшей детали. Получил показания охранника «Вип-эскорта», который давно служил у него осведомителем, об опыте и стаже работы Олеси в их замечательной организации.

Одним словом, в один прекрасный день легла на стол Палычева шефа папочка, из которой следовало, что Иван-то наш коррупцию развел, любовницу из интим-салона на госслужбу устроил, да еще и депутатом попытался сделать. В общем, образцово-показательный оборотень в костюме. Морально разложился, подставляет руководство.

Уголовное дело до встречи с начальником Палыча Михаил возбуждать не стал. Зачем вот так сразу бить наотмашь по уважаемому человеку? Ведь такие подчиненные бросают тень и на самого, безусловно, кристально чистого вождя.

Вождь все понял правильно. Прямо при полковнике дал команду разорвать все договоры с Палычевой автолавкой, самого Палыча вместе с подругой уволить в связи с утратой доверия.

В довершение ко всему полковник решил зачем-то отправить на мэйл Иван Палычу беседу с Олесей, где она не только сдает его с потрохами, а еще и награждает по ходу разговора такими эпитетами, которыми обычно награждают плечевые своих клиентов-дальнобойщиков.

Вечером Иван ударил что есть силы неспортивной чиновничьей рукой Олесю по обожаемому лицу и запил. Пил он четыре года без остановки, и за все это время ему так никто из его обширнейшего круга общения ни разу и не позвонил. Первыми, понятно, звонить перестали бывшие подельники по бизнесу, эти некогда надежнейшие и преданные друзья, чьему собачьему умению трогательно заглядывать в глаза позавидовал бы даже есенинский Джим, которому поэт предлагал повыть при луне.