Азенкур: Генрих V и битва которая прославила Англию - [136]

Многие поместья, как большие, так и малые, были бы переданы под управление, поскольку их наследники были несовершеннолетними, со всеми вытекающими отсюда возможностями для недобросовестных и амбициозных людей набить свои карманы за счет будущей стабильности и экономического успеха собственности и тех, кто от нее зависел. Необходимость поиска выкупа за пленных также стала бы тяжелым финансовым бременем для всей страны, поскольку выкуп лорда в конечном итоге должен был быть выплачен за счет налогов на его арендаторов. Если бы Генрих сам попал в плен, требуемый выкуп был бы столь же разорительным, как и тот, который Эдуард III потребовал за Иоанна II Французского после его пленения в битве при Пуатье в 1356 году. И стал бы Кларенс, увидев возможность захватить власть, тянуть с выплатой денег, как это сделал принц Джон, когда его брат, Ричард Львиное Сердце, был захвачен в плен по возвращении из крестового похода? Поражение при Азенкуре, безусловно, вызвало бы политическую, экономическую и социальную катастрофу в Англии — оно могло даже привести страну к гражданской войне.

Победа Генриха заложила основу для возрождения английской империи во Франции. Завоевание Нормандии в 1417-19 годах не могло бы быть достигнуто так быстро, если бы при Азенкуре не было убито столько французских синьоров, включая местных бальи и кастелянов, а также целой плеяды воинов, от принцев до ополченцев. Успехи Генриха на поле боя были, пожалуй, менее важны, чем убийство Иоанна Бесстрашного в 1419 году для заключения англо-бургундского союза, который в итоге вынудил Карла VI лишить наследства собственного сына, выдать свою дочь замуж за английского короля и признать нового зятя своим наследником. Тем не менее, Азенкур сыграл важную роль в утверждении морального права Генриха на трон Франции. Бог одобрил его требование о восстановлении его справедливых прав и наследства в захватывающей форме. Он выиграл суд в битве.

Возможно, что еще важнее, Генрих доказал вне всяких сомнений, что он также является истинным королем Англии. Бог решил благословить его победой при Азенкуре, несмотря на то, что он был сыном узурпатора. Не было более эффективной демонстрации миру того, что грехи отца не будут возложены на сына. Генрих V явно пользовался божественным одобрением. А когда Бог на его стороне, кто мог выступить против него?

Благодарности

Прежде всего, я благодарна Алану Самсону, который предложил тему и заказал эту книгу от имени издательства Little, Brown. Я в равной степени обязана Эндрю Лоуни, моему агенту, который напомнил Алану, что, несмотря на то, что я более известна как биограф литераторов XIX века, я также являюсь историком средневекового рыцарства. Я была рада получить законный повод вновь погрузиться в мир Генриха V.

Было бы невозможно выразить признательность каждому из сотен ученых, чьи детальные исследования различных аспектов этого периода послужили основой для написания этой книги: степень моего долга будет очевидна из моих заметок. С другой стороны, было бы невозможно писать об Азенкуре, не отметив работу двух ученых, чьи имена стали синонимами этой темы. Джеймс Гамильтон Уайли (1844–1914) был воплощением викторианского антиквара: неутомимый (а иногда и неразборчивый) собиратель исторических мелочей, он обладал непревзойденными знаниями неопубликованных рукописей Государственного архива. Его большой труд "Правление Генриха Пятого" (Издательство Кембриджского университета, 1914-29 гг.), третий том которого был составлен из его заметок после его смерти Уильямом Темплтоном Во, является незаменимым источником для историка Азенкура, хотя именно его сноски, а не хаотичный текст, представляют ценность этой книги.

В более позднее время доктор Энн Карри была столь же трудолюбива. Она стала инициатором возрождения исследований Азенкура и сделала этот предмет более доступным, особенно для тех, кто не может читать манускрипты на средневековой латыни или французском. Битва при Азенкуре: Источники и интерпретации" (Boydell Press, Woodbridge, 2000) — это непременное условие для всех, кто интересуется Азенкуром, и она стала отправной точкой для моего собственного исследования. Ее последняя работа, Agincourt: A New History (Tempus, Stroud, 2005), была опубликована, когда эта книга готовилась к печати, и, следовательно, слишком поздно, чтобы я могла использовать ее богатые детали в своем собственном исследовании. Хотя, в основном, наши выводы в целом схожи, меня по-прежнему не убеждает ее аргумент о том, что французы не имели значительного перевеса над англичанами во время битвы. Сохранившиеся административные документы обеих сторон, но особенно французов, просто слишком неполны, чтобы подтвердить ее утверждение о том, что девять тысяч англичан противостояли армии численностью всего двенадцать тысяч человек. И если разница в численности действительно составляла от трех до четырех человек, то это делает бессмыслицей ход битвы, описанный очевидцами и современниками.

Я не смогла бы взяться за написание этой книги, не имея доступа к библиотеке Бразертона в Университете Лидса, которая обладает одной из лучших коллекций исторических текстов в стране, и я благодарна руководству университета за разрешение использовать ее. Доктор Маркус Экройд заслужил мою благодарность за его веселую, быструю и эффективную помощь в поиске малоизвестных текстов и, иногда, в переводе некоторых французских цитат, которые меня поразили. К сожалению, я не могу винить его за все оставшиеся ошибки. Рукописные материалы сыграли меньшую роль, чем мне хотелось бы в книге такого рода, но, тем не менее, они важны, и я хотела бы поблагодарить сотрудников и руководство Национального архива, Британской библиотеки, Бодлианской библиотеки, Глостерского бюро записей и Норфолкского бюро записей за доступ к их архивам и за разрешение цитировать из них.