Азенкур: Генрих V и битва которая прославила Англию - [133]

Маршал Бусико тоже никогда больше не увидит Францию. В сорок восемь лет, когда он попал в плен при Азенкуре, он уже был одним из самых старых пленников и, проведя всю свою жизнь с двенадцатилетнего возраста при оружии, теперь был вынужден закончить свои дни в вынужденной отставке. Этот благочестивейший из людей, который каждый день отводил несколько часов для своих молитв, а каждую пятницу одевался в черное и постился в память о страстях Христовых, в 1405-8 годах заказал Часослов. Двадцать семь миниатюр святых, имевших особое отношение к его жизни, украшают книгу. По иронии судьбы, первая и самая важная была посвящена святому Леонарду, покровителю заключенных. Хотя он был включен в книгу в память о коротком пленении маршала после Никополя, этот выбор оказался прозорливым. Все усилия Бусико добиться своего освобождения были тщетны. Он предложил Генриху V шестьдесят тысяч крон в качестве выкупа, но это предложение было отвергнуто с порога. Папа попытался вмешаться, отправив послов в Англию с предложением сорока тысяч крон и пообещав, что Бусико даст клятву никогда больше не воевать против англичан. Генрих оставался непреклонным. Отчаявшись когда-нибудь получить свободу, Бусико за несколько недель до смерти добавил к своему завещанию дополнение, в которой оставил некоторое количество средств своим товарищам по заключению, а остальное небольшое имущество — своему брату Жоффруа. 25 июня 1421 года этот всемирно известный образец рыцарства умер в безвестности в поместье Роберта Уотертона в Метли в Йоркшире. Это был конец эпохи и великого имени Бусико. Жена маршала умерла, когда он находился в тюрьме, детей у него не было, и оба его племянника, унаследовавшие поместье от отца, тоже умерли бездетными. Однако его тело было доставлено во Францию и с почестями похоронено рядом с его отцом, первым маршалом Бусико, в часовне Девы Марии за хором церкви Святого Мартина в Туре.[716]

Судьба самого важного пленника Генриха V была столь же жалкой. Карл Орлеанский был еще несовершеннолетним, когда попал в плен при Азенкуре. Он отпраздновал свой двадцать первый день рождения через несколько дней после высадки в Англии и следующие двадцать пять лет своей жизни провел в плену. Его младший брат Филипп умер в 1420 году, его единственный ребенок Жанна — в 1432 году, а его жена Бонна д'Арманьяк — примерно в то же время. Не имея возможности помочь ни своему делу, ни делу Франции, он мог лишь наблюдать со стороны, как Генрих V вторгся во Францию и завоевал Нормандию. Убийство в 1419 году убийцы его отца, Иоанна Бесстрашного, могло бы стать поводом для радости, но она была недолгой. Как заметил один приор XVI века, показывая череп Иоанна Бесстрашного Франциску I, "именно через это отверстие англичане вошли во Францию".[717] Это убийство заставило Филиппа, сына и наследника герцога Бургундского, вступить в открытый союз с англичанами и привело непосредственно к заключению договора в Труа, по которому дофин был лишен наследства за свое преступление, а Генрих V, осуществив свою давнюю амбицию жениться на Екатерине Французской, был юридически признан Карлом VI законным наследником его короны.

По иронии судьбы Генрих V так и не стал королем Франции, поскольку Карл VI пережил своего зятя почти на два месяца. Сыну Генриха V было всего девять месяцев, когда он унаследовал короны Англии и Франции, и ни в английских, ни в бургундских интересах не было добиваться освобождения Карла Орлеанского. До 1435 года, когда Филипп, герцог Бургундский, отказался от английского союза и заключил мир с дофином, которого он теперь признавал Карлом VII, единственными людьми, активно выступавшими за дело Карла Орлеанского, были его брат-бастард Жан, граф Дюнуа, и Жанна д'Арк. Прошло еще пять лет, прежде чем все стороны пришли к выводу, что Карл более ценен как потенциальный миротворец между Англией и Францией, чем как бессильный пленник. Он был официально освобожден на церемонии в Вестминстерском аббатстве 28 октября 1440 года.

Месяц спустя, в возрасте сорока шести лет, он женился в третий и последний раз. Его четырнадцатилетняя невеста родила ему троих детей, один из которых со временем займет престол Франции под именем Людовика XII, но сам Карл потерял интерес к политике. Он удалился на покой, чтобы спокойно жить в своем замке в Блуа, где проводил время так же, как и в английском плену: читал свою впечатляюще большую библиотеку книг по философии, теологии и науке, занимался часами и другими механическими устройствами и писал изысканную и остроумную любовную поэзию, мастером которой он стал за годы вынужденного бездействия.[718]

Хотя большая часть поэзии Карла Орлеанского принадлежала к традиции придворной любви и не должна рассматриваться как автобиографическая, его личные переживания время от времени всплывали на поверхность. Например, вид побережья Франции во время визита в Дувр вдохновил его на мольбу о мире, который позволил бы ему вернуться домой: "Мир — это сокровище, которое нельзя превозносить слишком высоко. Я ненавижу войну, она никогда не должна цениться; долгое время она мешала мне, справедливо или нет, увидеть Францию, которую мое сердце должно любить.